PyPPen

Эпилог

 

 

Он придёт из дома боли

С горящим сердцем и открытой душой

Разрушив путы, что держат его

Дойдёт до конца Пути Угнетённого

И освободит замученный народ

От злой хватки рабства

       - Нас’сир, поэма “Феникс”

 

 

        

Несмотря на то, что клоунский грим скрывал лицо великана, Талиду казалось, что он знает его.

Но два клоуна, что стояли за спиной гиганта и наставили на вольноотпущенника арбалеты, точно небыли ему знакомы.

Как обычно, Талид стоял и охранял мост на Джазирию ранним утром, как из-за скалы вышел великан, и трое клоунов. Они ничего не сказали, и лишь гигант сказал Талиду сидеть тихо и дать им пройти. Вольноотпущенник кивнул, положил копьё и, поднял руки вверх, отошёл в сторону, глядя вслед группе из клоунов, великана, минотавра, кенку и хафлингов в одинаковых масках, одна из которых улыбалась, а вторая хмурилась.

       

Ξ Ξ Ξ

 

Кефас приземлился на центр Парусной Арены. Поверх доспехов он надел свободный плащ, который скрывал его серебристо-коричневую кожу, но теперь он мог не прятаться.

Когда стало понятно, что за незваный гость вышел на арену, немногочисленная толпа взревела.

Гринта Копьё  стояла неподалеку, держа своё оружие вытянутым и не подпуская к себе двух наёмников. Они, как и женщина орк, удивленно посмотрели на Кефаса. Гринта хмыкнула и обезоружила мужчин, после чего ударила каждого из них древком.

- Отойдите, недотёпы, - сказала она, - Неужели вы не видите, что намечается шоу.

        

Ξ Ξ Ξ

 

- Давай, Азад! – прокричал Кефас, - Выходи на Парус!

“На Парус! На Парус!” вторила ему толпа гоблинов и вольноотпущенников.

Наконец, магически усиленный голос Азада раздался из кабины хозяина арены.

- Так вот зачем ты вернулся. Чтобы вызвать меня на бой?

Толпа гудела, и Кефас уловил в себе намёк на, как ему казалось, ушедшую жажду крови.

- Нет! – ответил Кефас, - Я узнал, кем ты когда-то был. Я знаю, что ношу твоё оружие и твои доспехи, но я пришёл не сражаться с тобой! Я хочу, чтобы ты рассказал историю!

Азад покачал головой.

- Ты украл мою книгу, Кефас. Я больше не рассказываю историй.

- Это история никогда и не была в той книге. Я хочу, чтобы ты рассказал мне о последней битве Азада Свободного.

Азад улыбнулся.

- Моя последняя битва была так давно.

- Я знаю и хочу услышать её.

В ответ Азад всхлипнул, и это жалостливый звук эхом пронёсся по всей Джазирии. Толпа замолчала в ожидании продолжения.

- Та история, - начал Азад, - которую ты, скорее всего, знаешь – ложь. Марод сказал, что пошлёт меня против самого смертоносного бойца Сияющего Юга, чтобы своей победой я доказал всем своё первенство. Тогда я подумал, что он говорит про Шаниру и отказался, но эль Архапан сказал, что тот боец ещё более смертоносный. Сказал, что она была мастером обмана. На самом деле она была больной женщиной, которая даже не умела правильно держать копьё, но я думал, что это всего лишь уловка…

- Это она и была, только не та, о который ты думал. Ты рассчитывал на великую битву и почести, а стал лишь топором палача. И что же тебе сказали, когда битва закончилась?

- Меня привели во дворец Марода, где я впервые увидел тебя. Тебе было не больше года, ты прятался ото всех, кроме женщины минотавра. Эль Архапан устал от такого поведения и посчитал забавным в качестве награды дать мне должность няньки наследника. Я должен был читать тебе сказки.

Кефас посмотрел на Парус. Забавно. Он пришёл сюда именно ради этого.

- Азад, выходи на Парус, - снова сказал генази.

- Я не буду драться с тобой, - ответил старый гладиатор.

Кефас поднял цеп так, чтобы все зрители могли его увидеть.

- Я пришёл не сражаться с тобой, Азад, или с кем-то из твоих людей. Я пришёл за тем, чтобы освободить тебя.

После этих слов в кабину хозяина арены ворвались Нинлиллах и Ариэлла. Двое вольноотпущенников с копьями выставили оружие вперед, готовясь защищать Азада свободного и его жену.

- Нет, Кефас, - сказала Шанира, - Ты можешь забрать всех рабов, кто пожелает пойти с тобой…нет, мы уйдём отсюда, забрав с собой тех, кто желает уйти. Мой муж – Азад Свободный, а мы – вольноотпущенники. На нас нет цепей, которые ты мог бы сломать.

Шанира подошла к Азаду и обняла того за плечо.

Ариэлла и Нинлиллах внимательно следили за каждым действием женщины.

- Не все цепи сделаны из железа, Шанира, - сказал Кефас.

Азад настолько ушёл в себя, что казался столь же подавленным, какой была и Синда в течение месяца после того, как Кефас и его друзья покинули Калимпорт и вернулись в Аргентор, где Старейшина Лин постепенно развеивала чары, которыми было опутано сознание Синды.

У нас нет цепей, что тебе под силу сломать, - ответила Шанира и беспрепятственно увела мужа из кабины.

        

Ξ Ξ Ξ

 

Корвус присоединился к Кефасу на сцене после того, как  последняя цепь была отпущена, и огромный парус повалился на землю. Внизу Синс и Мельда наблюдали, как рабы, освобожденные с Джазирии, разрезали огромную парусину на более мелкие части.

- Твой раствор вывел не все пятна крови с парусины, - сказал Кефас кенку.

- Бывает. Кровь, которую не вывести, цепи, которые не разбить, - ответил Корвус, - Твои друзья из Аргентора будут впечатлены итогами твоего похода.

Кефас вспомнил о Лин и Соннетт и улыбнулся.

- Я делал это не ради добычи.

Корвус щёлкнул языком. Это не был смех, и прежде генази редко слышал от кенку подобный звук. Интересно, что это было?

- Конечно, но их впечатлит та масса людей, что теперь могут назвать себя свободными. Кстати об этом. Если уж ты решил посвятить себя борьбе Ахама эль Жотоса и Джанессар, то тебе не нужно долго искать нужного направления. Все что тебе нужно, уже есть: твой цеп, мои кинжалы.

Кефас рассмеялся.

- В этой борьбе нам пригодится нечто большее, старый друг. И поверь, правители Сияющего Юга никогда еще не сталкивались с этим.

Генази учуял запах мяса – это повара готовили ужин для всех освобожденных рабов и труппы Синса, которая сегодня проведёт безвозмездное представление для всех желающих.

Корвус посмотрел наверх, на Остров Свободных, где вольноотпущенники, не ушедшие с Шанирой и Азадом, ломали последние клетки и загоны под руководством восторженного Тобина.

Нинлиллах и близнецы вместе с Гринтой Копьё общались с предводителями Кровавой Луны, убеждая гоблинов прийти на представление Цирка Чудес.

Корвус уже хотел что-то сказать, но тут к ним подошла Ариэлла, обняла Кефаса и увела его с собой, так что Корвус посмотрел на полную луну и сказал:

-  Ты прав, друг. Они даже не могут себе представить, с чем столкнутся.

Глава Пятнадцатая

К сожалению, он был единственным человеком,
Кто мог бы даровать ей искупление,

Но она ни за что не пошла бы к нему

       “Когда Жанна постарела”, “Истории основания Калимшана”

 

 

 

 Походка хафлинга была обманчиво быстрой, но Корвус не отставал. Несмотря на шрам, оставленный Шахрохом, кенку не падал духом. В этом городе было полно теней, и Корвус надеялся доказать, что он способен на что-то и без магии, в чем всегда сомневался Матиас.

Но он уже никогда ни в чем не будет сомневаться.

Корвус отбросил эту мысль. Нельзя спасти всех.

Хафлинг вел кенку по коридорам подземного города, где вместо стен были дома из щебня у которых не было крыш. Он знал, что до захода солнца еще было пару часов, но небо уже было заполнено звёздами, хотя таких звезд Корвус ещё никогда не видел. Свет, просачивающийся сквозь плитку, делал её похожей на звёздное небо.

- Прежде, чем ты приступишь к своим обязанностям, нужно сделать еще кое-что, - сказал хафлинг. Корвус ускорил шаг, и вскоре они вышли в большое помещение с заброшенным домом по центру и горящими факелами, вставленными в держатели по обе стороны от двери. Запах в помещении напоминал Корвусу о мастерской горшечника.

Когда они зашли внутрь, настроение кенку улетучилось. Помещение до краёв было забито лицами.

По обеим сторонам от входа стояли забитые кожаными масками стеллажи. Корвус увидел, что стены помещения были увешаны лицами людей и хафлингов, несколько масок орков и дворфов, а так же пара представителей более экзотических  рас. В углу висели маски крупных существ – великанов и минотавров. Корвус заметил, что все маски были одинаковыми – глаза и рот были зашиты.

Кенку заметил, что хафлинг смотрит на него.

- Да, я делаю лучшие маски смерти во всем Калимпорте. Обычно, новичков пропускают вперед, давая им возможность выйти на арену в первую ночь. И все эти люди чувствовали себя лучше, когда я говорил им, что эти маски будут хорошо продаваться среди зрителей боёв.

- И это правда? – спросил Корвус.

Хафлинг подошёл к стойке и достал из-под неё несколько ржавых проволок и деревянных кольев.

- Нет, но они верили. Знаешь, ворон, не все додумываются спрашивать. Ты достаточно умён.

- Спасибо.  

- Умные тут долго не живут, - быстро ответил хафлинг, - Эти отверстия на твоём клюве. Ты через них дышишь? На сколько ты сможешь задержать дыхание?

Корвус понял, к чему ведет хафлинг, и поднял руки на уровень груди.

- О, нет. Уважаемый, ты  можешь посчитать меня идиотом, и я уверен, что буду не первым, кто говорит подобное, но я не собираюсь тут задерживаться, так что маску моего лица ты никому не сможешь продать.

Хафлинг положил колья и проволоку на стол.

- Жаль, - грустно ответил он, - Я думал, ты станешь интересной работой, а стал очередным неинтересным вызовом. 

У Корвуса появилась идея. Он подошёл к углу здания и взял одну из самых крупных масок. Он выбирал самую новую, осматривая их на наличие пыли. Взяв маску великана, он подошёл к хафлингу и спросил:

- Когда бойцы умирают, вы хороните маски, а что происходит с телами?

- У паши Марода много животных, которых нужно кормить мясом. Наш повелитель предпочитает безотходное производство.

- Тогда я удивлен, что он платит тебе…или он не платит?

Хафлинг подошёл к кенку и посмотрел ему в глаза.

- Это древняя южная традиция, и поэтому платит мне не паша, а храм Ильматера, - сказал он, прикоснувшись к маске, - Кстати, об интересной работе. Это Падающий Молот.

- Крушащий Молот будет лучшим псевдонимом, - ответил кенку.

Корвус подошёл к стене и снял маску хмурой девушки хафлинга.

- Крушащий Молот слишком боевое название для такого бойца – он провел шесть боёв, но проиграл каждый из них. Однако, каждый раз ему удаётся каким-то чудом выжить, - мужчина увидел маску девушки в руках кенку, кивнул и достал из под стойки еще одну, похожую на первую, но с более улыбчивым лицом.

- Я так и знал, что ты - Корвус Чернопёрый, и это имя подходит человеку с птичьей головой куда больше, чем какой-нибудь Молот. Думаю, я должен тебя кое с кем познакомить.

 

Ξ Ξ Ξ

 

- Конечно Корвус врал тебе, - сказала Ариэлла Кефасу, - он врал всем нам. Но это еще не значит, что твой отец говорит правду.

Полу-джин слушал девушку, но периодически отвлекался на её полупрозрачное платье.

- Он признался, что владеет рабами и убивал людей, - ответил генази.

- Кефас. Паша Марод владеет самым древним городом с рабами в мире. Конечно, с его стороны было бы глупо отрицать очевидные вещи и пытаться быть одним из героев из твоих этих рассказов.

- Сын, тебе стоит прислушаться к её словам, - сказал Марод, вошедший в гостиную, идя впереди поваров, несущих блюда с различной едой, - У меня нет намерений скрывать от  тебя суть нашего общества, на вершине которого, к слову, находится твоя семья. Северные философы критикуют рабовладение, хотя сами пользуются его видоизмененной формой.

- Длинный и компрометирующий аргумент, - ответила Ариэлла.

Паша выбрал самую большую подушку и сел на неё.

- Как вы сами сказали, мне нет смысла врать и увиливать. А если мой аргумент вы считаете компрометирующим, то, я надеюсь, вы предложите свой. Согласитесь, что мне – рабовладельцу, и вам – боевому магу, лучше всего обсуждать проблематику рабства за жаренным козьим окороком в апельсиновом соусе.

Марод два раза хлопнул в ладоши, и слуги, окружившие обеденный стол по центру гостиной, выставили подносы на него, снимая крышки и давая возможность гостям лицезреть богатый ужин.

Кефас с подозрением посмотрел на еду, вызвав смех паши.

- Сын, я знаю, что ты прежде не видел подобного, но, может тогда наша гостья будет нашим гидом в сегодняшнем ужине? В конце концов, она выросла в городе, славящемся своей кухней.

Ариэлла холодно посмотрела на Марода.

- Кефас, надеюсь, ты видишь, как твой отец пытается запугать меня тем, что приводит факты из моей жизни. Что ж, паша эль Архапан. Да, я действительно знаю эти блюда и вижу, что они весьма дорогие и редкие. Но, как говорили на кухне моей матери: “Подобная еда не имеет вкуса, а лишь позолоченную обертку”.

Паша отрезал кусок козьего окорока под апельсиновым соусом и запихнул его вы рот, после чего улыбнулся Ариэлле. На его зубах были видны кусочки апельсина.

- Боги, я так надеюсь, что ты выйдешь замуж за Кефаса. В таком случае, мне не придётся извиняться перед твоими родителями, когда я решу избавить этот мир от тебя.

Девушка положила руку на колено генази земли, останавливая его протесты, но даже не пытаясь его заткнуть.

- Марод, - начал генази, - Что за игру ты затеял? Всё ходишь вокруг да около, подобно фехтовальщику, что ждёт удобного момента.

Прежде чем паша успел что-то ответить, в коридоре началась суматоха. Кефас увидел тощего генази ветра, цвет кожи которого скорее был ближе к серому, нежели к голубому. На нём были надеты простые льняные штаны и большая жилетка, из карманов которой торчало множество бутылочек.

- Мне нужно к нему! – воскликнул генази в лицо стражникам, преградившем  ему путь, - Марод! Я сломал её!

Эль Архапан оторвался от еды и, вскочив, воскликнул:

- Отлично! Пропустите его, дураки! – паша подошёл к худощавому генази и положил руки ему на плечи, - Отлично! Я в тебе никогда не сомневался!

Мужчина улыбнулся.

- Я знаю, что ты не верил в мой успех. Ты не поверишь, сколько золота я потратил на жрецов и их лечебные заклинания.

- Это не важно, друг мой! Эй, ты, - сказал паша, подзывая одного из рабов, - Найди Шахроха и скажи ему, чтобы он подготовил арену и послал глашатаев в великие дома! У меня есть отличный гладиатор для сегодняшних Игр! Эти хафлинги покажут отличное представление!

С этими словами из комнаты вышли посланный раб и худощавый генази.

С тех пор, как Кефас покинул Джазирию, он многому научился у людей, окружающих его.

Не важно, врал паша полу-джину, или нет. Даже не важно, кем он ему приходился. Главное то, что он был мастером Игр, хозяином арены с гладиаторскими боями.

Кефас резко встал из-за стола и сказал Ариэлле:

- Пойдём. Мы должны срочно найти Шан.

  

Ξ Ξ Ξ

 

Корвус поднялся по винтовой лестнице, идя след в след за хафлингом. Они очутились на улице, окруженные домами, стены которых были аккуратно выложены из кирпича – роскошь, подобно которой кенку не видел нигде в Подземном Калимпорте.

- Нижний Калимпорт, - сказал Корвус.

- Да, - ответил мужчина, - Должно быть, такому, как ты, приятно вернуться под открытое небо. Теперь мы пойдём здесь.

Около получаса они пробирались по закоулкам, проходя мимо разрушенных домов и руин. Они вышли на площадь, по центру которой стоял осушённый фонтан, в котором лежали остатки разрушенного памятника. Вокруг фонтана расположились бедные навесы, под которыми расположились прилавки и их хозяева калишиты. В большинстве своём, на людях были надеты дырявые штаны и свободные льняные кофты. Товар на прилавках выглядел так же плачевно – ветхие картинные рамки, поцарапанные зеркала, потрёпанная одежда, поломанные игрушки – это все, что доставалось Нижнему Калимпорту.

Немного поодаль стояли навесы с продуктами. Торговцы едой выглядели немного опрятнее и богаче. На прилавках лежали фрукты, овощи, ягоды и пакеты с крупами. Корвус заметил, что среди толпы, бродящей по рынку, стали встречаться не только калишиты, но ещё и генази ветра.

Подойдя к поломанным бочкам, хафлинг жестом приказал Корвусу остановиться, после чего нагнулся и достал из обломков серый рваный плащ с капюшоном, кошель с монетами и старый кинжал.

- Возьми, - сказал он, протягивая плащ кенку, - Надень. Сейчас мы пойдём по главным улицам, и я не хочу, чтобы какой-нибудь патруль генази увидел тебя. К сожалению, это необходимый риск. Поверь, ты не захочешь продолжать путь по Подземному городу.

Корвус быстро надел плащ и накинул на голову капюшон. Он пошёл вслед за хафлингом, выходя на широкую дорогу. Несколько людей бросились в сторону от двух вооруженных генази ветра, ногами избивающих  лежащего орка на другой стороне улицы. Хафлинг хмыкнул и жестом приказал кенку следовать за ним. Проходя вдоль разрушенных храмов и усадеб, Корвус рассматривал руины, представляя, как выглядел этот город столетия назад, когда был процветающим центром государства людей.

Наконец, они подошли к железной двери, охраняемой двумя здоровяками, один из которых, как заметил Корвус, носил татуировку на левой стороне лица. Несмотря на то, что они узнали хафлинга, охранники преградили ему путь своими копьями.

- Придётся заплатить, - сказал один из них, - как и всегда.

Хафлинг пожал плечами и достал из мешочка медную монету, протягивая её  охраннику.

- Это все, что у меня есть, - невозмутимо сказал хафлинг, и Корвусу показалось, что это действие было неким паролем.

- Хорошо. Монета имеет ценность, - сказал охранник, забирая монету. Он положил монету в карман и хмуро посмотрел на Корвуса, у которого из вещей с собой были лишь маски Тобина и сестер хафлингов сложенные в мешок, висящий на спине кенку.

- Не переживай, птицеголовый, цена за вход всегда возвращается, если это то, что ты действительно ценишь.

Корвус взглянул на калишитов-охранников, выдохнул, достал из мешка маску Тобина и безнадёжно протянул её им. 

- У меня есть друзья, - угрюмо сказал кенку.

Охранник кивнул и взял маску.

- Хорошо. Друзья имеют ценность. Особенно, если это Падающий Молот.

Охранник кивнул, и второй калишит открыл дверь. Тот, что взял у хафлинга и кенку плату за вход, тут же протянул её обратно. Взяв маску, Корвус прошёл вслед за хафлингов внутрь помещения, стены и пол которого были покрыты коврами. Несколько людей и один великан сидели в углу комнаты и пили чай.

- Корвус! – воскликнул великан. Тобин. На его лбу так же был выжжен знак раба. Великан вскочил и ударился бы головой об потолок, если бы он не был обделан подушками. Если Тобин и почувствовал боль, то не показал этого. Он бросился к кенку и обнял своими могучими руками.

- Корвус! Я никогда не сомневался, что ты придёшь!

Объятия великана выбили воздух из легких кенку. Спустя пару мгновений, он вдохнул воздух и ответил:

- Я не заслуживал твоего доверия, Тобин Ток Тор, но теперь я докажу, что ты можешь мне доверять. Клянусь камнем.

Волна шёпота пронеслась по комнате. Великан отпустил кенку и увидел, что хафлинг, который пришёл вместе с ним, смотрит на Тобина.

- Так вот как зовут Падающего Молота. Птицеголовый, в этом месте не принято называть имена.

-  Но моё имя ты знаешь, а своё так и не назвал, - Ответил Корвус.

- А ты не называл мне своего, но твоя личность…весьма известна. Но мы тут не используем имена. Например, тот второй парень у входа. Он вообще не разговаривает. Уже пошёл пятнадцатый год, как он состоит в браке с моей сестрой, а я так и не знаю его имени.

- А твоя сестра знает? – спросил Корвус, немного подумав.

- Откуда мне знать? Она живёт в его доме где-то в порту, куда я, по разным причинам, больше не могу попасть. Я бы отправил ей письмо, но ведь я не знаю, как зовут хозяина дома.

Помимо хафлинга, кенку и великана, в комнате находилось шесть мужчин и шесть женщин, каждый из которых был представителем самых разных слоёв населения.

Корвус увидел, что один из мужчин носил на руке татуировку Ильматера – единственного бога, храмы которого все еще официально существовали в эмиратах Небесного Огня. Женщина дворф, сидевшая за одним столом с Тобином, судя по доспехам, была гладиатором, а мужчина по соседству носил шелка, подобно придворным во дворце паши эль Архапана. Корвус увидел, что это был генази огня, но он не сомневался, что в нём открыт и предел ветра, что позволяло ему скрываться среди прочих придворных. Остальные посетители были рабами, одетыми в бедную одежду.

- Ты из Джанессар, - наконец сказал Корвус.

Хафлинг подошёл к барной стойке, взял с подноса чашку чая и пожал плечами:

- Да. Таким именем мы себя и называем.

Корвус кивнул.

- Если вы действительно состоите в Джанессар, то противостоите генази из Верхнего города, а значит вам можно знать – я, и мой друг собираемся в скором времени покинуть город, попутно забрав с собой пару генази из дворца паши эль Архапана и двух хафлингов, чьи лица изображены на этих двух масках, - сказал кенку, доставая из мешка маски хафлингов.

Он улыбнулся, но ему никто не ответил. Даже Тобин.

Наконец, хафлинг вздохнул и сказал:

- Знаешь, в чём-то ты был прав. Когда сказал, что я посчитаю тебя идиотом за подобные мысли об эпохальном побеге.

- Тогда мы сделаем это сами, - внезапно сказал Тобин.

Хафлинг посмотрел на великана и пожал плечами.

Женщина дворф подошла к Тобину и постучала сломанным ногтем по маске Шан.

- Я видела её. Весь вчерашний вечер оружейники с арены подбирали для неё одежду и оружие. Она не разговаривает, как и та, - женщина указала на маску Синды, - но в отличие от первой, она уже успела убить пару охранников. Эта же, что хмурая, за два дня провела уже три боя и выиграла каждый.

- Вы говорили о Мароде ин Мароде и после из Аканула? – внезапно спросил генази огня, - Я могу передать им сообщение от вас. Паша Марод разрешает носить им оружие, но они кажутся беспомощными. Возможно, если бы вы смогли скоординировать с ними свои действия…

Корвус щёлкнул языком.

- Отлично! – воскликнул он, - А что насчёт Синды?

- Поэтому-то я и прихожу сюда, - сказал Тобин, - Никто не слышал про неё уже пять дней, и многие верят, что она погибла.

Хафлинг посмотрел на великана со смесью грусти и хитрости в своих глазах.

- Тот, кого отправляют к  Душераздерателю, обычно возвращаются через пятнадцать-шестнадцать часов, самое большое – через день. А твоя подруга – когда её туда отправили? Семь или шесть дней назад она убила последнего охранника, и с тех пор её никто не видел.

- Вот, - сказал Тобин, поворачиваясь к Корвусу, - они каждый день говорят мне это, но я им не верю.

- Я не совсем понимаю, - сказал кенку, - Судя по всему, непокорных бойцов отправляют к какому-то тёмному жрецу или алхимику, который проводит работу над сознанием бойца. Самые сильные из них возвращаются на арену, но Синда так и не вернулась. И ты веришь, что она еще не вернулась, потому что её не получилось сломить?

- Скорее, они просто убили её, - вмешался священник Ильматера, - Подобная работа над сознанием слишком дорого обходится королевскому двору, так что, скорее всего, они попросту убили вашу подругу, потому что та оказалась несгибаемой. Мне очень жаль.

Корвус кивнул.

- Её душа оказалась несгибаемой, это да, - сказал кенку, - Да, она сильнее, чем все вы вместе взятые. Вы говорите, что её убили за эту силу, но я считаю, что она создала прецедент, подобно которому ещё не было. Паша Марод великий садист, но он лучше всех в этом мире разбирается в гладиаторах. Я уверен, что он пойдёт на любые расходы, лишь бы подчинить Синду. А ещё я уверен, что она не сдаётся и до сих пор борется с ним. Она жива. Уверяю вас.

Создатель масок пожал плечами и развёл руками.

- Так что же нам делать?

 

Ξ Ξ Ξ

 

Кефас и Ариэлла попытались покинуть дворец паши, но очень скоро обнаружили, что свобода их перемещения ограничена одним крылом дворца.

- Меня пустили лишь в четыре комнаты, учитывая наши с тобой, - сказал Кефас, - а так же на кухню и пару гостиных.

Ариэлла не отрывалась от карты Калимшана, которая была разложена на полу комнаты. Карта уходила далеко на восток от Калимпорта, до равнины на месте Паучьего Болота, и далеко на запад, до самого моря.

- Судя по всему, - сказала девушка, - граница между владениями джиннов и ифритов весьма спорная.

По крайней мере, сейчас они были свободны от бесконечного числа слуг, которые следовали за ними по пятам, предлагая напитки, ванну и общение. Дошло до того, что Кефас не выдержал и, вытолкнув слуг за пределы гостиной, сорвал карниз и просунул его между ручек двери, запирая её. Без протестующих слуг, двое генази нашли картографическую комнату паши и заперлись в ней.

Кефас и Ариэлла надели свои доспехи поверх самой дешёвой одежды, которую смогли найти, попутно изучая карты, висящие на стенах.

- Судя по всему, - продолжила девушка, это Маншака, но что за цифры между рекой Калим и Цитаделью Плачущего Бога в Келтере?

- Мне кажется, я знаю, - ответил Кефас, - Корвус говорил, что Марод выезжает из Калимпорта только ради проверки тренировочных лагерей в пустыне. Вот тут, рядом с числами , руны. Они напоминают те символы, что Корвус рисовал у своего портала.

- Конечно! – воскликнула девушка, - Это не карта, а портал, который паша использует в личных целях. Если, конечно, слова Корвуса правдивы.

Внезапно, в окно ударил порыв ветра. Кефас снял с пояса цеп, готовясь защищаться. В окно влетел придворный аристократ генази.

- Вот вы где спрятались… - начал было он, но был прерван Ариэллой:

- Кефас! Это генази огня! Ифритский шакал!

- Стойте! – воскликнул аристократ. Его кожа тут же приняла медную окраску, а волосы из хрусталя превратились в пылающий огонь, - Кефас Сын Земли! Если ты сын своей матери, но не отца, то знай, что дом эль Архапан должен пасть! Ты должен найти камень основания во дворце и вспомнить разрушения Аргентора. Ариэлла Кальмин. Знай, я не единственный генази огня, скрывающийся в этом дворце.

Сразу после этих слов, дверь в комнату разлетелась в щепки, и в комнате появился Шахрох.

- Я так и знал, что исчезновение Корвуса – вина заговорщиков. Вот, что значили его слова. Ты покажешь, где он спрятан, или поплатишься своей жалкой жизнью.

Генази огня шикнул, достав из-за пояса кинжал, но Шахрох, подобно ветру, быстро подлетел к мужчине, ударив в грудь и вытолкнув из окна.

- А вы, - сказал джинн, поворачиваясь к Ариэлле и Кефасу, - С вами я разберусь сразу, как только этот ворон будет четвертован, а его останки раскиданы по всей пустыне Калим.

С этими словами Шахрох нырнул в окно, в погоне за лазутчиком.

- Что ж, - сказал Кефас, - У нас осталось немного времени.

    

Ξ Ξ Ξ

 

Далеко внизу, на арене Дзен, паша Марод нетерпеливо расхаживал взад-вперед по  роскошной кабине Мастера Игр, расположенной над ареной. У эль Архапана было много забот – война с ифритами, мятежными лордами, по типу Халифа Знаний, споры с архи-визирем Шахрохом, борьба с непонимающим сыном…все это меркло в сравнении с Играми.

В комнату вошёл помощник и передал паше листок и мел.

Марод быстро просмотрел исписанный листок, после чего бросил его на пол и растоптал мел.

- Нет, дурак! Сегодня пройдёт всего лишь один матч, и перед ним не нужен разогрев! Это будет битва века!

Помощник поклонился и вышел из комнаты. Паша сел на свой трон перед небольшим окошком, сгорая от нетерпения в ожидании ночи. Конечно, и прежде ему приходилось сталкивать между собой близнецов, но никогда это не были адепты Аврорини.   

   

Ξ Ξ Ξ

 

В отстойниках Нижнего Калимпорта, в неприметной чайной, Корвус и Тобин сидели за барной стойкой, ожидая вестей.

В помещение зашёл жрец Ильматера и тихо подошёл к кенку.

- Боюсь, наш друг не справился с задачей, - с сожалением сказал он, - Он не успел предупредить наследника и посла. Шахрох перехватил его. Его звали Равин, и он был отличным шахматистом.

Корвус поморщился. Дела шли плохо, хотя сами действия еще даже не начались. Он начал быстро продумывать альтернативу, но прервался и сказал:

- Равин. Я запомню это имя.

Все люди, собравшиеся в чайной, начали покидать здание, выходя через потайную дверь в стене.

Хафлинг со шрамом на лице подошёл к Корвусу и сказал:

- Шахрох, архи-визирь. Я не думал, что Равин смог похитить тебя из-под носа именно у него. Боюсь, никто из нас ничего не сможет ему противопоставить.

- Я понимаю, - ответил кенку, Иди. Живи.

Хафлинг кивнул и скрылся в дверном проёме потайной двери.

- Эти Джанессар, - сказал Тобин, - они крепкие ребята. Можем ли мы справиться с архи-визирем?

- Только если отвлечь на пару мгновений, - ответил Корвус, - Тобин. Ты знаешь путь к арене Дзен. Отправляйся туда и сделай все, чтобы отложить бой между Шан и Синдой. Я разберусь с джинном.

- Корвус, ты не должен жертвовать собой! Ты же сам сказал, что мы ничего не сможем ему сделать.

- Друг мой, ты не знаешь и о половине жертв, что я делал в этой жизни. Но кто сказал, что я собираюсь жертвовать своей жизнью? Я сказал, что лишь разберусь с ним.

   

Ξ Ξ Ξ

 

- Они повсюду, - сказала Ариэлла, - Они стоят во всех дверях. Даже на крыше. Нас не выпустят из крыла.

Несколько десятков вооруженных генази ветра вошли во дворец паши по настоянию архи-визиря, дабы предотвратить попытку побега наследника и посла. Двое генази стояли на балконе и смотрели вниз, на арену Дзен, освещенную  дюжиной летающих ламп и забитую зрителями. Генази земли не знал, чего ждать от сегодняшнего вечера, но подозревал, что кто-то из его пропавших друзей может находиться сейчас внизу и не в качестве зрителя.

- Если бы только тот генази успел рассказать нам, что это за камень основания, где его искать и что с ним делать? Вспомнить разрушения Аргентора. И что это значит?

- Не говори так громко, - шикнула девушка, - они могут подслушивать.

- Не переживайте – все слуги сбежали из дворца. Я не знаю, чем вы обидели Шахроха, но все крыло окружено гвардейцами и больше напоминает тюрьму. Но здесь сейчас только мы. Но вскоре и вас здесь не останется, - этим словам вторило бормотание на все ещё незнакомом Кефасу языке.

Он услышал странный звук, свидетельствующий, о готовящемся заклинании и хотел повернуться навстречу гостям, но девушка сделала это раньше. Она резко развернулась и, выбросив из своих ножен магический меч, приказала тому лететь прямо в горло высокому генази огня. Клинок с легкостью прорезал шёлковый шарф и шею Лавакра, пробив тому шейную артерию. Генази огня повалился на пол, не успев договорить фразу до конца.

- Что ж, по крайней мере, его последние слова были сказаны на священном языке, - с усмешкой сказал Кефас.

Удивлённый Фламбурн посмотрел на своего убитого друга, после чего резко опустил руки, подготавливающие заклинания и побежал прочь от девушки, в руки которой уже вернулся магический клинок.

   

Ξ Ξ Ξ

 

Шан сидела и терпеливо ждала. 

Она вспоминала рассказы Кефаса о гладиаторских боях – генази говорил, что толпа, её аплодисменты и крики, влияют на самого гладиатора.

Но Шан не была гладиатором.

Она встала и в очередной раз проверила броню, которую ей дали работники арены. Это был не её клепанный доспех, но этот тоже был хорошим. В конце концов, в бою она предпочитала уворачиваться от ударов, а не парировать их, как это делали Кефас и Тобин.

Она просмотрела сотню клинков, но не выбрала ни одного. Тогда, к ней пришёл джинн, что поймал девушку и её друзей в пустыне и бросил Шан в ноги сверток, в котором лежали её кинжал и короткий меч.

Теперь, они висели на своём месте – на поясе девушки, но вот ножны были новыми, так что Шан пришлось долгое время выпрашивать у работников арены сало для того, чтобы натереть новые ножны и обеспечить плавное выскальзывание клинков из них. Правда, слуги так и не поняли знаков немой девушки, так что ей пришлось довольствоваться рыбьим жиром.

Слуги боялись её, хотя она не пыталась никому навредить. Она беспрепятственно бродила по коридорам подземелий арены, пока не нашла кухню и банку рыбьего жира на полке.

Запах рыбьего жира сводил её с ума, но это был единственный вариант.

Рыбий жир напомнил Шан о родной деревне, что стояла скрытая в лесах у болота, что плавно переходило в реку. Хафлинги из деревни обменивали баранину, сушёную рыбу и кожу на орехи, новости о большом мире и рыбий жир.  Тогда она еще не знала, что одна из новостей, которую она узнает, понесёт за собой крутой поворот в жизни молодой девушки хафлинга.

Она вспомнила о пути приключений, что так увлекал её сестру. Тогда, Шан и Синда отправились в долгое путешествие. После чего попали в монастырь хафлингов, где приняли путь Защитников, который обязывал девушек путешествовать по миру и защищать небольшие общины хафлингов от различных напастей. Шан вспомнила, как монстр, напавший на их деревню, лишил её и её сестру голоса, попутно разрушив деревню и убив всех родных и близких Шан и Синде людей. Вспомнила, как неизвестные разрушили монастырь, лишив сестер второго дома.

Проклятый рыбий жир.

Она снова проверила ремни брони и ножны.

Шан не знала, с чем столкнется, когда двери откроются, но ей было плевать – она не собиралась веселить тех людей, что собрались на арене, а, судя по шуму, их было несколько тысяч.

Её план был прост. Она надеялась увидеть в толпе аристократов генази, напасть на них и, перерезав всех, кроме некоторых, взять выживших в заложники, после чего она заставит привести Синду и сёстры, каким-нибудь образом, покинут этот ужасный город.

План был бы ещё проще, если бы Матиас был жив – он бы напал с воздуха или просто выкрал бы Синду.

А если бы Корвус был здесь, и если бы Шан ему все еще доверяла, то она бы просто резала зрителей, пока кенку не приказал бы ей остановиться. Шан улыбнулась, поняв, что Корвус и Синда единственные, кого она могла услышать в разгар битвы.

Она снова проверила своё снаряжение. Будь проклят этот рыбий жир.

    

Ξ Ξ Ξ

 

Дверь в чайную распахнулась, и архи-визирь, буквально бурлящий от магической ярости, ворвался в помещение. Если бы Корвус был более чувствителен к магии, то, возможно даже, потерял бы сознание от магической ауры разъяренного джинна.

Но, тем не менее, он чувствовал, что его обдувает не только дуновение ветра, бывшее естественным сопровождением джинна. Так что кенку был рад, что он решил ждать архи-визиря на груде подушек с чашечкой чая в руках.

Шахрох яростно бросил знакомую Историю Основания на ковер и взревел:

- Ты отдашь мне Книгу Калима!

- Да, - медленно ответил кенку, - Отдам.

    

Ξ Ξ Ξ

 

- Почему на арене великан?! – воскликнул паша, поворачиваясь к своему помощнику, - Я же сказал, что других матчей сегодня быть не должно!

- Паша эль Архапан, клянусь, это не я! Взгляните, он же один! Ему не с кем бороться.

- Тогда какого чёрта он творит?!

Но помощник был в недоумении, как и сам паша. У великана не было соперника, зато вся собравшаяся публика хохотала от его действий.

     

Ξ Ξ Ξ

 

Несмотря на свою не лучшую физическую форму, Фламбурн быстро бегал, но он все равно не мог сравниться со скоростью полёта Кефаса. Генази земли догнал беглеца в ближайший комнате и сбил его с ног ударом в спину.

В глазах генази огня не было и намека на страх, пока он не увидел Ариэллу с обнаженным клинком в руке, медленно входящую в комнату. Кефас присел и придавил коленом горло беглеца.

Фламбурн попытался бороться, но Кефас оказался сильнее него.

- Ты, сын паши Архапана, - начал генази огня, - уже только это обрекает тебя на гибель. Но если другие члены Ложи Священного Охотника узнают о том, что ты убил меня и Лавакра, твоя душа сгорит в огне.

Кефас наклонился к Фламбурну и спросил:

- Скажи, успеет ли моя душа сгореть, пока ты летишь навстречу арене Дзен?

- Мы можем договориться! – воскликнул испуганный генази, - Скажи ей, чтобы убрала меч, и я все объясню!

- Мне интересно, - спросила подошедшая девушка, - Каким образом агенты Мемнона оказались во дворце паши Калимпорта?

- Мы должны были следить за тем, чтобы джинны и их слуги не потеряли свою половину Ритуала Возвращения, но им, конечно же, удалось это сделать!

Кефас тут же вспомнил диалог Шахроха и Пепельного Лорда посреди пустыни, но решил не выяснять подробности плана безумных джиннов и ифритов.

- Скажи, - начал генази земли, - мне известно, что где-то в этом дворце есть камень основания. Что это и где он?

- Да, я знаю, что это такое. Джинны добывают такие штуки с Нижнего Плана, после чего перевозят их в этот мир и, благодаря этим камням, поднимают различные вещи в воздух. Именно из-за такого вот камня основания этот дворец держится в воздухе. А хранится он где-то у “основания” дворца, в комнате без крыши или что-то типа того. Камень притягивает дворец к небесам и не даёт ему упасть вниз благодаря совмещенной в нём магии ветра и земли.

Ветер и земля.

-Я знаю это, потому что об этом написано в детских книжках, - съязвил Фламбурн, - хотя, думаю, есть и еще что-то, чем я могу быть полезен. Я имею в виду, кроме этих простых знаний.

Выражение лица Кефаса потеряло всякий эмоциональный окрас. Он встал и отошёл.

- На самом деле, нет.

Генази земли кивнул Ариэлле, после чего поток ветра поднял протестующего Фламбурна и швырнул генази огня в окно.

     

Ξ Ξ Ξ

 

Придворный волшебник генази, известный как Душераздератель, положил руку на плечо своему последнему творению, и та осталась стоять неподвижно. Синда держала в своих руках обнаженный кинжал и короткий меч, но никто из генази гвардейцев, охранявших вход в комнату, не боялся её оружия, ибо знали, что воля адепта Аврорини была сломлена, и девушка полностью подчинялась приказам Душераздерателя.

Маг спросил свою ассистентку:

- Они уже отчистили арену?

Она покачала головой.

- Нет, великан все ещё на арене, изображает икария. Я не обнаружила в нём никакой магии, так что мне сложно представить, где он прячет все эти пирожные. Только если в карманах этих огромных штанов.

Маг зарычал.

- Почему Марод просто не прикажет убить этого великана и покончить с этим балаганом?

- Он пытался, - ответила ассистентка, но каждый раз, когда лучники вышли на трибуны, толпа резко запротестовала, и паша Марод отозвал их.

Душераздератель нетерпеливо прогуливался по комнате. Он похлопал Синду по голове.

- Неважно, что думает паша о той, другой. Я знаю, что ты сделаешь свою работу быстро и красиво.

Сейчас магу было жаль, что девушка не могла говорить. Когда он только начал проводить над ней свои опыты, она молчала, так что Душераздератель не мог понять, какой эффект оказывают на хафлинга его зелья.

Но потом он понял, что девушка радовалась этому. Она восторгалась от негодования мага из-за отсутствия криков жертвы. Так что Душераздератель отпустил это.

Впоследствии он понял, что демон, когда-то уничтоживший голос девушки, уничтожил и её вкусовые рецепторы, что делало многие из его зелий бесполезными.

Паше Мароду пришлось потратить много денег на эксперименты Душераздерателя, но в итоге, прибегнув к мощным чарам, маг смог подчинить волю девушки.

Конечно, он чуть не лишил её слуха в процессе этих экспериментов, но девушке со сломленной душой он был и не нужен. Теперь она реагировала лишь на магические команды Душераздерателя.

Он похлопал её по голове и что- то прошептал, но она уже не чувствовала его прикосновений и не слышала его слов.

     

Ξ Ξ Ξ

 

- Эта книга ничего не стоит! – воскликнул Шахрох. 

Корвус наклонился и поднял книгу.

- Я согласен, джинн. Содержание этой книги знает почти каждый калишит, а вот обложка весьма ценная. Но написанное…

- Не то, что должно быть в Книге Калима! – прервал джинн.

Корвус кивнул.

- Да именно в этой обложке была Книга Калима, и даже страницы этой книги очень похожи на рукописи вашего господина. Но ты прав, это не Книга Калима.

- Какая жалкая уловка, - медленно и злобно процедил сквозь зубы джинн.

- Подожди, подожди, - небрежно ответил Корвус, - На самом деле, обложка действительно принадлежит книге, в которую Калим записывал свои рукописи, но я умело отделил обложку от содержания, и вставил на место книги обычные Истории Основания, страницы которой были немного видоизменены, чтобы сильнее напоминать древние писания. Как ни странно, у меня получилось обмануть великого архи-визиря Калимпорта и знаменитого Пепельного Лорда.

- Корвус. Скажи мне, где Книга Калима? Или тебе надо напомнить, что жизни всех людей в радиусе тысячи шагов сейчас в моих руках?

- Сейчас на арене Дзен пятнадцать тысяч генази и людей, многие из которых – верные сподвижники эль Архапана. Неужели ты не считаешься и с их жизнями?

- Для верных смерть – благословение. Единственное, что сейчас важно – возвращение Калима.

- Которое может обеспечить лишь книга, о местонахождении которой знаю лишь я, - с улыбкой добавил кенку.

- Есть тысячи способов вытянуть эту информацию из твоей головы, и не для всех ты должен быть в живых.

- Понятно…Что ж, это действительно выгодно, но у меня есть еще одно преимущество, хотя и весьма спорное. Шахрох, книгу ты найдёшь только если я буду жив, но если хочешь узнать, тебе придётся заключить со мной Форму и выполнить три моих желания. Если же ты убьёшь меня, то никогда уже не увидишь Калима в этом мире, а когда наконец-таки встретишься с ним, то будешь наказан за провал.

Шахрох нахмурился, скрестил руки и сказал:

- Говори.

- Во-первых, ни один джинн не должен вредить никому из жителей этого города в течение одного дня. И начать вы должны прямо сейчас.

В этот момент цвет кожи джинна изменился на тёмно-синий, а спустя минуту восстановил свой прежний цвет и сказал:

- Готово. Мои люди уйдут в летающие замки ровно на двадцать четыре часа. Где моя книга?

- Во-вторых, ни ты, ни твои джинны не должны угрожать Цирку Чудес в течение следующих тысячи лет, в том числе и тем членам труппы, которые будут подписаны в будущем.

- Ты же знаешь, что я с лёгкостью обойду это правило, просто наняв убийц. Так или иначе, я согласен. Где книга?

Корвус медленно поднялся на ноги.

- Она была в моём магическом “гнезде”, но когда ты отключил мою магию, Книга Калима и другие мои ценности, в основном тоже книги, появились в этом мире. Но будь внимательнее, иначе можешь выбрать не ту книгу.

- Ты забываешь, с кем говоришь, кенку. Я видел падения империй и уничтожал сильнейших магов вашего мира. Если ты думаешь, что меня испугают твои уловки или смутят твои двусмысленные условия, то ты ошибаешься. Книга почти у меня, наша с тобой Форма почти закончена, а Возвращение – единственное, что сейчас имеет значение!

Корвус поднял книгу и сказал:

- Формы, да, древние соглашения с джиннами. Ты знал, что все они записаны в этой книге?

Шахрох терпеливо ждал, ожидая следующих слов кенку.

- Думаю, ты ожидаешь, что я назову точное место, где появились все книги, выпавшие из моего магического тайника. Я бы очень хотел загадать тебе серию загадок, но у меня, как мне думается, нет времени.

- Думаешь, я буду слепо верить твоим словам?

- Думаю да, ибо это третье моё желание. Три желание, знаменитая Форма, не так ли?

Корвус отошёл и поднял ковёр. Пол под ковром был покрыт слоем  пыли. Кенку сел на колени и начал рисовать пальцем на покрытом пылью полу.

- Думаю, ты уже знаешь, что я делаю, - сказал Корвус, - Тебе наверняка известны символы портальной магии смертных. Скажи, ты же готов на все, чтобы достать Книгу Калима?

     

Ξ Ξ Ξ

 

В очередной раз убедившись в том, что всё крыло окружено гвардейцами паши, Кефас и Ариэлла вылетели в окно, надеясь найти комнату с камнем основания снаружи. Их сильно испугали джинны, массово уносящиеся в причудливый дворец, парящий над краем города, но, похоже, их не волновали двое генази-беглецов.

Кефас внимательно следил за их передвижениями. Он не знал, почему джинны решили собраться в одном дворце, но посчитал это удачей, ведь как только джинны покинули дворец паши, двое генази почувствовали себя в безопасности. Они решили взлететь повыше над дворцом. В один момент Кефас даже испугался, что поднялся слишком высоко и может в любой момент рухнуть вниз, на крышу дворца, а может и вовсе на землю, вслед за Фламбурном. Зато, Кефас смог внимательнее осмотреть все внутренние дворики дворца эль Архапана, которые не имели крыши.

Должно быть, для джиннов и генази, постоянно проживающих в этих дворцах, это было обыденным, но Кефаса сильно удивила смесь ветряного и земляного стиля архитектуры – полы в комнатах под открытым небом были начищены до блеска, а стены украшены причудливыми узорами с резкими и толстыми краями. Все комнаты под открытым небом были похожи друг на друга, и лишь странная комната выбивалась из числа прочих.

Двое генази приземлились в комнате, стены которой были построены из серого отполированного камня, а по центру помещения стоял большой треугольный камень. Кефас почувствовал прилив песни земли, смешанной с переливаниями песни ветра. Вот какой эффект давали силы двух пределов в симбиозе?

Полу-джин вспомнил, как в Аргенторе, Флек приказал ему создать под землей пространство, которое Кефас мог представить. Тогда, в каменной тверди, генази создал комнату, напоминающую его тюремную камеру на Джазирии, которая была ему единственным домом на протяжении многих лет.

Сейчас ему хотелось создать такую же комнату, но гораздо больше. Новый дом, в котором поместились бы все – Ариэлла, Тобин. Его друзья из Аргентора и хафлинги-близнецы. Да и для Матиаса с Трилл тоже нужно было бы дать побольше места.

Возможно, и Корвусу пришлось бы выделить место.

Для такого дома ему потребовалось бы приложить много силы.

Кефас открыл глаза и, почувствовав прилив сил в своём зулдаре, генази сжал кулаки и начал наносить удары по камню.

 

 

 

Глава Шестнадцатая

 

             Открой эту книгу

 и начни с первой страницы.

Теперь ты найдёшь в ней много нового.

       - “Истории Основания Калимшана”, Эпиграф и Эпилог.

 

 

Этот день запомнится всем зрителям на арене погоней, которую минотавры устроили за великаном с разукрашенным лицом и в широких штанах. Никто из зрителей так и не сможет увидеть и запомнить бой между двумя хафлингами близнецами.

Скорее всего, все запомнят этот вечер из-за паники, резко охватившей всех зрителей.

Паша Марод нетерпеливо наливал вино в бокал, когда волна криков ужаса накрыла всю арену Дзен. Он выглянул на улицу и посмотрел на небо, дабы увидеть причину исчезновения звёздного света.

И хоть его дом падал не так быстро, как толпа покидала арену, паше резко стало не по себе.

     

Ξ Ξ Ξ

 

Шан услышала панику за дверями, ведущими на арену. Что бы это ни было, оно могло нарушить планы девушки. Она подскочила к дверям и за пятнадцать секунд вскрыла замок.

     

Ξ Ξ Ξ

 

На другой стороне арены ассистентка Душераздерателя так и не объяснила своему хозяину, что происходит. Она выглянула в глазок, но, прежде чем успела что-то сказать, исчезла в портале, открытом магическим кольцом, о наличие которого у помощницы Душераздератель даже не подозревал.

Маг подошёл к двери и открыл её, выглянув на улицу. Безумие охватило арену Дзен. Сотни людей, генази и хафлингов пробирались к выходам, затаптывая друг друга насмерть. Некоторые безжалостно расталкивали окружающих, прорываясь к выходу с арены. С неба падали стены, крыши, оконные рамы и даже деревья. Некоторые из снарядов падали в толпу, погребая под собой десятки зрителей.

Стражники минотавры пытались сдержать толпу, зачастую прибегая к силе оружия. Душераздератель увидел, как несколько генази земли открыли подземные проходы, через которые тут же двинулась толпа.

Графин, упавший перед магом и разбившийся на тысячи осколков заставил его посмотреть наверх. Душераздератель не сразу понял, что за исполинский объект падает на землю, но по обилию богатой мебели и подушек, падающих на землю, маг понял, что это был дворец эль Архапана. Как ни странно, первое чувство, посетившее мага, было облегчение из-за того, что свои книги он хранил в запертом шкафу.

Жаль только, что рабам потребуются месяцы, чтобы найти остатки его комнаты в том хаосе, который оставит после себя упавший дворец.

Маг посмотрел на девушку хафлинга, которая все еще неподвижно стояла, держа в руках короткий меч и кинжал. Он обдумал все варианты и понял, что ему не удастся уйти с арены  вместе со зрителями, а магическое кольцо переместит лишь его одного.

Он посмотрел ей в глаза и улыбнулся. В этот же момент, он заметил, как её глаза смотрят на улыбку мага, хотя, его заклинания должны были захватить волю девушки, не позволяя её зрению и сознанию сконцентрироваться хоть на чём-нибудь.

Это были его последние мысли.

     

Ξ Ξ Ξ

 

Когда Кефас ударил камень основания, и тот разлетелся на несколько осколков, дворец резко дёрнулся и начал кренится налево, принимая горизонтальное положение. Генази хотел выскользнуть в окно, используя силу полёта, но один из осколков камня основания врезался в его голову. Мир перед глазами полу-джина поплыл, и Кефас упал на гладкую серую стену, ставшую полом.

Ариэлла услышала звук удара и тут же влетела в комнату, увидев, как груду каменных обломков падает на Кефаса, разрывая ремни его доспехов. Когда генази земли бессильно повалился с ног, ошеломленная девушка подлетела к нему.

- Кефас! – закричала она, пытаясь заглушить звук рушащегося каменного основания, на котором стоял каменный замок, - Кефас! Очнись! Мы должны выбираться отсюда, иначе нас раздавит!

Полу-джин открыл глаза и в течение нескольких секунд пытался вспомнить, что происходит. Когда он увидел Ариэллу, то понимание происходящего вернулось к нему и, с тяжелым стоном, он поднялся на ноги.

Двое генази вылетели из дворца и посмотрели вниз. Кефас испытал мрачное удовлетворение, видя, как стражники и зрители покидают арену через многочисленные выходы и подземные ходы, созданные, очевидно, генази земли. Конечно, не все зрители смогут выбраться невредимыми с арены, но Кефас надеялся, что больше всего пострадают приближенные его отца.

Да будут прокляты благородные.

     

Ξ Ξ Ξ

 

Видя, как один мир готовится столкнуться с другим, как тысячи людей борются за своё выживание, Шан ужаснулась. Никогда прежде она не оказывалась посреди подобного хаоса.

Девушка сосредоточилась и вернулась к изначальному плану.

Найти Синду.

Кабина Мастера Игр была островом спокойствия в творящемся хаосе, и Шан решила начать поиски оттуда.

Где-то пятьсот шагов хаоса отделяли её от цели. Хафлинг посмотрела в небо и прикинула, сколько времени ей нужно, чтобы добраться до кабины Мастера Игр.

Девушка провела пальцем по лезвию кинжала. Если кто-то встанет перед ней, то ей придётся прорываться с помощью оружия.

Главное найти Синду.

Шан нагнулась и разрезала шнурки своих высоких ботинок, после чего стряхнула их с ног и двинулась к цели.

Она побежала к кабине Мастера Игр. Вскоре, перед ней возникла толпа бегущих, толкающихся и ругающихся людей. Девушка подпрыгнула, приземлилась на плечи гвардейца генази и снова прыгнула.

Буквально идя по головам толпы, девушка приближалась к своей цели.

     

Ξ Ξ Ξ

 

- Где Шахрох?! – взревел Марод, - Где вообще все джинны?

Когда помощник не ответил, паша обернулся и обнаружил, что тот сбежал. Но как такое возможно? Как возможно, что огромный дворец начал падать в тот же момент, как исчезли все джинны?

Не проблема. Марод эль Архапан уже думал о том, где он будет проводить бои, пока рабы расчищают арену Дзен. Возможно, подойдёт арена Сабам, или может даже стоит переехать в Маншаку, пока Шахрох не решит все проблемы в Калимпорте.

Сейчас ему стоило скрыться в тайном тоннеле, ведущим к конюшням. Паша подошёл к своему трону, нажал на рубин на изголовье, после чего каменный трон, усеянный подушками, отъехал в сторону, открывая вход в тоннель.

Как только Марод зашёл в него, то тут же остановился, удивленный увиденным. Ему казалось, что никто не знает о тайном проходе, кроме него, Шахроха и генази земли, которые вырыли его и сразу же были убиты. Но нет, посреди коридора стоял хафлинг. Паша узнал его. Он выполнял какую-то важную работу…но какую?

Пол между пашой и хафлингом был покрыт маслянистой дымящейся жидкостью, разъедавшей камень.

- Поверь, ты не хочешь идти здесь, - сказал хафлинг, - Стены этого тоннеля скоро рухнут.

Марод уже хотел было взлететь и направиться к хафлингу, но в этот момент стены тоннеля затрещали.

- Кто ты? – спросил Марод.

В этот момент, потолок начал обваливаться и, прежде чем скрыться в тоннеле, хафлинг пожал плечами и ответил:

- Мы не называем имён.

     

Ξ Ξ Ξ

 

Дворец паши рухнул на арену.

Пробивая собой землю, разрушая подземные ходы и камеры с запертыми в них гладиаторами, исполинский дворец  вызвал дрожь земли, прокатившуюся по всему городу.

Огромная волна песка накрыла зрителей, которые не успели выбраться с арены и не были погребены под тоннами камня.

Скрежет камня, казалось, был слышен по всей пустыне Калим.

Поднявшаяся пелена песка и пыли закрывала весь обзор Кефаса, и он, почувствовав усталость от полёта, отпустил магию, приземлившись на землю с высоты трёх метров. Генази тут же выпрямился и снял с пояса цеп, готовясь защищаться от стражников.

Ариэлла приземлилась рядом и тут же обнажила свой  меч. Тишина, окутавшая их, нарушалась лишь стонами раненых и умирающих.

- Я рассчитывала, что будет громче, - сказала девушка.

Вдалеке были слышны крики и ругань, но в непосредственной близости Кефас слышал лишь шипение оседающего песка и скрежет камней. Когда пыль и песок  немного улеглись, Кефас смог увидеть разрушенную арену: множество мертвых тел, каменных обломков покрывали разрушенные трибуны арены, кучи мебели, одежды и посуды были разбросаны вокруг упавшего дворца.

- Почти никаких звуков, - добавил Кефас, - Надеюсь, большинству зрителей удалось скрыться.

Пройдясь по арене, генази увидели большой шар из песка идеальной круглой формы. Как только они приблизились к нему, песок упал на землю, открывая взору Кефаса и Ариэллы пашу Марода, бездельничающего на своём троне.

Марод смотрел прямо Кефасу в глаза. Бывший гладиатор испытал разочарование от того, что ему предстоит еще один разговор с отцом.

- Ваша работа, не так ли? – начал Марод, - Я слишком сильно доверился Шахроху. Поверил, что он сможет раскрыть любой заговор Халифа Знаний, кенку и любых других мятежников. Кстати, что вы сделали с джиннами? Какой-то отталкивающий магический ритуал? О, им не понравится это, когда они вернутся.

Ариэлла шагнула вперед и сказала:

- Ты знаешь, зачем мы здесь, Марод. Поверь, я не стану останавливать Кефаса, если он решит напасть на тебя. Оглянись, тут нет твоих джиннов или твоей армии. Ты один. Просто отдай нам хафлингов и великана, и мы уйдём из твоего города.

Кефас положил руку на плечо Ариэлле и сказал:

- Марод, нет смысла сопротивляться. Скажи, где наши друзья, и мы уйдём.

Паша фыркнул.

- Знаешь, сын, единственное, что мы с тобой разделяем, кроме крови, это наша уверенность в своих силах. Но если я в этом справедлив, то топорность характера, передавшаяся тебе от твоей матери, превращает тебя из амбициозного принца в самодовольного дурака.

- Ты снова упомянул мою мать. Скажи, ради чего? Ради чего ты пережил все эти споры с аристократами? Для чего тебе был нужен этот противоречивый брак?

- Похоже на историю из какой-нибудь книжки, да? Но всё куда проще – твоя мать просто оказалась талантливым генази в шкуре рабыни. Каким-то образом она смогла раскрыть в себе предел ветра и скрывать свою сущность достаточно долго, что стоило мне большого количества нервов и денег.

Кефас прищурился, вспоминая историю Корвуса.

- Что ты имеешь в виду?

- Рабы. Сколько рабов было освобождено ею…как гласит древняя мудрость джиннов: “если раб пропал, то надо найти нового”.

- Моя мать…

- Твоя мать была лживой шлюхой. Я думал, что она просто-напросто слишком жестоко обращается с дарованными ей рабами. Все мои приближенные думали, что она попросту убивала их. А о её связи с проклятыми Джанессар я узнал лишь после твоего рождения. За это она и была выставлена против Азада.

Раздался грохот, и рядом с тремя генази приземлился большой камень, поднявший в воздух тучу песка. Когда он улёгся, Кефас смог разглядеть Тобина в огромных штанах, сшитых из десятка туник, и Корвуса в рабской тунике, крылья которого были покрыты песком и пылью.

- Вот ещё люди, которые, как и я, хотят твоей смерти, отец.

Корвус услышал слова Кефаса. Он подошёл к двум генази и долго смотрел на пашу. Наконец он сказал:

- Это не обязательно, Кефас. Однако, я думаю, что наказание, которое приготовили для паши Марода джинны, будет суровее всего, что мы можем с ним сделать.

На звук разговоров из тени вышла Шан. На своих руках она несла раненую сестру,  которая крепко сжимала окровавленный клинок, влачащийся по песку. Звёздный свет осветил грязные лица девушек, покрытые ссадинами и порезами. Когда Шан подошла к своим друзьям, Тобин безмолвно предложил ей взять Синду на свои руки, но тогда хафлинг с длинными волосами отказалась. Слегка пошатываясь, она встала на ноги и обняла сестру.

Марод эль Архапан посмотрел на собравшуюся компанию, встал и широко развёл руками.

На кончиках его пальцев зажглись синие огоньки. Кефас и его друзья обнажили оружие, готовясь к столкновению.

Марод сделал несколько пасов руками, после чего над ареной пронёсся глухой звук, похожий на завывание военного рога.

 - Джинны накажут меня? – спросил Марод, его голос, подобно грому, пронёсся над всей ареной Дзен, - Эти идиоты ничего не понимают! Это Шахрох проглядел секреты твоей матери! Заносчивый дурак не видит ничего, кроме своей цели! Все его мысли сосредоточенны только на Книге Калима, и эта идея закрывает его кругозор! Да, он могущественный чародей, но вместе с этим Шахрох ещё и заносчивый идиот! Халиф, Шахрох, повелители ифритов из Мемнона, которые строят козни за моей спиной – все они лишь высокомерные глупцы, недостойные того величия, что принадлежит мне! И вы угрожаете мне в моём городе?!

С этими словами на арену прилетело два десятка генази ветра в полном боевом обмундировании. Их красно-жёлтые доспехи были украшены причудливыми синими узорами, которые сильно напоминали зулдар Марода. Все они были вооружены алебардами, кроме одной, на пальцах которой виднелись похожие огоньки.

Огоньки с кончиков пальцев эль Архапан поднялись в воздух и устремились в Кефаса, разбиваясь о его доспехи. Кефас застонал и отлетел в сторону.

В этот же момент на Тобина напали двое генази с алебардами, выпады которых тут же проделали несколько дыр на широких штанах великана. Тобин отскочил и попытался выбить алебарду из рук одного из генази, но тот отдёрнул оружие на себя, и великан лишь порезал ладонь. Тобин двинулся вперед, надеясь задавить гвардейца, но тут со стороны на него напал третий, внезапная атака которого заставила великана отступить на три шага вправо.

Шан бросилась к великану на помощь, но была сбита с ног магическими снарядами, выпущенными магом генази. Шан перекатилась по земле, но быстро встала, уворачиваясь от удара алебардой гвардейца, готового проткнуть катящуюся девушку. Отведя в сторону новый удар, девушка отпрыгнула влево, избегая удара еще одного подоспевшего генази ветра.

Переведя дух, Шан приготовилась броситься вперед, но была остановлена новым подоспевшим гвардейцем, который ткнул в хафлинга острым наконечником алебарды. Увернувшись от смертельного удара в голову, девушка отвела в сторону взмах древком алебарды от второго генази. Окруженная двумя гвардейцами, Шан посмотрела на еще двоих генази, бегущих в её сторону, но тут же её внимание привлёк крик боли. Она посмотрела на источник шума и увидела Синду, которая своим кинжалом порезала подколенную артерию гвардейца, тут же рухнувшего на землю. Вслед за Синдой, к Шан подоспели еще двое гвардейцев, и теперь, стоя спина к спине, две сестры были окружены пятью солдатами.

Ариэлла, бросилась на помощь откинутому в сторону магическими снарядами генази земли. Она увидела, как Кефас поднимается, что-то злобно бормоча, улыбнулась и, наложив на себя магический щит, обернулась к двум гвардейцам, преследующим её. Девушка отпустила меч, который упал на песок, но тут же поднялся в воздух и со скоростью ветра пронёсся по воздуху, насквозь пробивая живот одного из преследователей. Меч вырвался из поверженного врага и понёсся ко второму гвардейцу, но был отбит точным ударом алебарды прибывшего солдата. Клинок безвольно повалился на землю, а безоружная девушка, побежала в сторону Тобина.

Корвус рванул навстречу паше Мароду. Обнажив два кинжала, кенку в три шага преодолел расстояние между собой и пашой, но не успел нанести удар и был сбит с ног звуковой волной.

Пятеро генази бросились к ошеломленному кенку и одновременно ткнули своими алебардами в поднявшегося на ноги Корвуса, однако тот низко присел, позволяя пяти клинкам алебарды сомкнуться над его головой. Корвус сделал резкий рывок вперед, руками схватившись за древко двух алебард и, раздвинув их в стороны, кинжалами разрезал горло двум обезоруженным гвардейцам. Трое солдат бросились вслед за кенку, но тот резко развернулся и бросил один из кинжалов в плечо одному из генази, который завопил от боли, отпустил оружие и склонился к земле. Корвус увернулся от удара одного солдата и пнул второго по животу, после чего запрыгнул на склонившегося от пинка солдата и, оттолкнувшись от его плеч, прыгнул на раненного в плечо генази, протыкая своим кинжалом его затылок. Достав второй кинжал из плеча поверженного солдата, кенку выпрямился, готовясь к встрече с несущимся к нему гвардейцем. Боком увернувшись от удара, он прыгнул навстречу генази и, в полете обернувшись вокруг своей оси, ухватил солдата за шею, увлекая того за собой. Генази больно повалился на спину, но не успел ничего и подумать, так как кинжал кенку пробил его шейную артерию. Корвус выпрямился, но тут же в его бок ударил магический снаряд, рана от которого горела так, будто кенку облили кислотой. Ноги кенку подкосились и он упал на землю. Подоспевший гвардеец готов был проткнуть насквозь своей алебардой тело поверженного соперника, но его затылок был пробит ударом головки цепа, и солдат беззвучно упал на песок.

Кефас подал руку кенку, помогая тому встать. Кенку выпрямился и, обменявшись взглядами, он и полу-джин бросились к Мароду, который совершал новые пасы руками. Путь между пашей и двумя воинами преградило четверо гвардейцев, окруживших эль Архапана. Кефас закрыл глаза, вытянул левую руку и направил в сторону одного из гвардейцев. Недалеко в стороне земля резко подскочила, подбрасывая в воздух один из каменных обломков стены дворца, который ударил гвардейца по голове, разбив тому череп. Марод выкрикнул неизвестное слово, после чего его окружили мерцающие синие огоньки и паша исчез. Кефас завопил и бросился на гвардейца, игнорируя алебарду, разрезающую плечо бывшего гладиатора. Он размахнулся своим цепом и ударил солдата прямо по его удивленному лицу, превращая его в кровавое месиво.

Корвус, окруженный двумя генази ветра, клацнул языком, превратившись в черную тень, спустя мгновение материализовавшись за спиной одного из солдат и вонзив ему свой кинжал в затылок. Оставшийся в живых гвардеец ринулся к Корвусу и проткнул своей алебардой его бедро. Кенку визгнул и откатился вперед, после чего упал на землю и бросил один из своих кинжалов прямо в глаз генази.

Кефас злобно дышал, отирая кровь, текущую по его безвольно повисшей левой руке. Взглядом выискивая Марода, он обнаружил его в двадцати шагах от себя. Сильно топнув в сторону паши, Кефас надеялся, что Марод провалится в образовавшуюся под ним яму, но паша лишь ухмыльнулся и взлетел.

- Похоже, от меня в тебе лишь кровь, - сказал эль Архапан, - Ты такой же идиот, как и остальные генази земли. Посмотри, что ты сделал! Обрушил летающий дворец на пятнадцатитысячную публику! Чем ты думал, когда делал это? Идиот! Ты можешь лишь бросать и ломать бесполезные камни!

В этот момент Кефас взлетел и рванул в сторону паши, а Марод, не ожидавший такого умения от глупого генази земли, не успел среагировать. Он пытался увернуться, но головка цепа раздробила его плечо, после чего Кефас сбил Марода и они оба повалились на землю.   

Трое генази, окруживших Тобина, обернулись в сторону подбегающей Ариэллы. Один из гвардейцев обернулся, чтобы попытаться проткнуть девушку, но, как только отвернулся от великана, получил от него же кулаком по голове и, потеряв сознание, упал на песок. Девушка прыгнула на руку великана и быстро заползла к нему на плечи. Тобин рассмеялся и, резко развернувшись, тыльной стороной руки ударил одного и гвардейцев, обезоруживая и откидывая того в сторону.

Ариэлла сказала фразу на незнакомом Тобину языке, и из её рук появилась огненная стрела, которая подобно молнии ударила одного из преследователей в грудь и откидывая назад. Двое гвардейцев, преследовавшие девушку, остановились и неуверенно посмотрели на своих врагов. Они уже были готовы бросить оружие и отступить, но тут, в генази, сидящую, на плечах великана, ударило несколько магических снарядов, выпущенных парящей над ними гвардейцем-магом. Магический щит Ариэллы заблокировал урон от девяти из десяти снарядов, но последний больно ударил её в грудь и повалил на землю.

Девушка подняла голову и увидела, как маг генази делает сложные пасы, создавая сложное заклинание, но спустя мгновение магический меч Ариэллы проткнул грудь мага, и та замертво рухнула вниз.

Тем временем Тобин схватил обезоруженного гвардейца и, немного повертев того в воздухе, бросил в сторону ближайшей кучи каменных обломков. Двое солдат хотели напасть на великана, но лишь поцарапали его ноги, так как из ниоткуда возникла генази ветра с мечом в руке, которая отбила в сторону обе алебарды. Один из солдат попытался ударить девушку кулаком, но та увернулась и отрезала запястье генази, который тут же завопил от ужаса. Его страдания длились не долго, так как уже через мгновение девушка сделала оборот вокруг своей оси и нанесла сильный удар, оставивший смертельную рану на груди безрукого гвардейца. Оставшийся в живых солдат тут же бросил алебарду и побежал в сторону выхода с арены, но не преодолел он и двадцати шагов, как магический меч Ариэлла пронзил его насквозь.

Шан и Синда, окруженные пятью гвардейцами, несколько мгновений обдумывали дальнейшие действия, после чего Синда напала на генази, стоящего перед ней. Она ударила его кинжалом и коротким мечом, но солдат обхватил древко двумя руками, поднял оружие на уровень груди, и, используя его как посох, заблокировал удар хафлинга. Однако вторая девушка прыгнула через первую и аккуратно приземлилась прямо на алебарду.  Воин опешил и поэтому удержал оружие со стоящим на нём хафлингом в руках, и, как оказалось, зря – короткостриженая девушка наклонилась и вонзила в плечи солдата короткий меч и кинжал, быстро оборвав его жизнь.

Двое воинов напали на Синду сзади, но она низко присела и отпрыгнула в сторону, из-за чего двое солдат столкнулись друг с другом. Не успела Синда и выпрямиться, как  её в спину пнул ещё один солдат. Девушка упала на землю, но откатилась, избегая клинка алебарды. Пару мгновений она катилась по земле, после чего остановилась. Солдат подбежал к хафлингу, но она бросила ему в глаза горсть песка. Гвардеец попытался ударить её вслепую, но промазал, а его открытая позиция позволила Синде нанести  три удара воину в пах. Кричащий от боли воин повалился на землю, и хафлинг, не теряя времени, запрыгнула на него сверху и перерезала тому горло.

Шан уворачивалась от ударов троих солдат, пока не оказалась прижатой к большому каменному обломку. Девушка прищурилась и прыгнула на ближайшего солдата. Генази  нанёс удар слева направо, но хафлинг резко упала на землю, перекатилась, вскочила и, подпрыгнув, вонзила кинжал воину в подбородок.

У девушки не осталось сил, и она уже подумала, что оставшиеся солдаты прикончат её, как вдруг голову одного из них проломил большой камень. Второй гвардеец обернулся, но из его затылка тут же показался наконечник меча Ариэллы.

Шан облегченно вздохнула и упала на одно колено.

       

Ξ Ξ Ξ

 

Кефас и Марод рухнули на песок. Цеп упал рядом с ними. Генази земли напряг раненую руку и ударил ей своего отца прямо в лицо, но паша не заставил себя долго ждать – он достал из-за пояса изысканный кинжал и вонзил его Кефасу, после чего откинул раненого сына в сторону ударом обеих ног.  

Бывший гладиатор застонал, но смог подняться. Когда он поднял взгляд, то увидел, что Марод держал в правой руке почти прозрачный пылающий меч.

- Ты ничем не лучше свой матери! А эта Нинлиллах, икарий, чей отряд атаковал вас в Аргенторе. Я  слишком поздно узнал, что она, как и Валандра, работала на Джанессар. Но ничего, после тебя я расправлюсь со всеми ними.

Кефас зарычал, поднял цеп и встал. Кинжал Марода, кажется, не задел важных органов, и Кефас чувствовал, что может сделать последний рывок. Он топнул ногой, но каменная стена, возникшая под ногами эль Архапана, разлетелась в мелкую крошку от столкновения с магическим щитом паши.

- Жалкая магия земли, - сказал паша.

Кефас двинулся навстречу отцу, раскручивая цеп. Когда между ними осталось около десяти шагов, генази земли начал бежать и, размахнувшись, ударил эль Архапана, но головка цепа встретилась с магическим щитом и отскочила в сторону. Однако Кефас не терял бдительности и успел отскочить от удара огненным клинком. Заблокировав три удара паши, полу-джин отскочил в сторону и снова топнул, но, как и прежде, этот трюк не возымел успеха. Тогда Кефас поднялся в воздух, намереваясь атаковать Марода сверху вниз,  но паша, как и его сын, взлетел, заблокировав удар цепа. Однако металлическая головка обмоталась вокруг полупрозрачного клинка. Кефас потянул цеп на себя, вырывая из рук паши оружие, которое, как только перестало соприкасаться с рукой хозяина, исчезло.  После того, как генази обезоружил пашу, он нанёс ему удар в челюсть кулаком левой руки. Марод потерял концентрацию и повалился на землю.

Вслед за отцом, на землю спустился и Кефас. Он раскрутил цеп, но тут был сбит с ног влетевшим из ниоткуда минотавром.

Рогатый великан с алебардой угрожающе навис над генази земли, замахиваясь своим оружием для завершающего удара, как за спиной икария появилась чёрная вспышка, и оружие минотавра развалилось пополам.

Корвус запрыгнул на спину минотавру, попутно разрезав его оружие. Он вонзил оба своих кинжала в глаза минотавру, но тут по спине кенку нанёс удар второй минотавр, выбежавший из тени. Он схватил Корвуса за шкирку и отбросил его в сторону, а ослепленный икарий замертво повалился на Кефаса.

Безоружный минотавр подбежал к раненому кенку и размахнулся своей ногой, намереваясь раздавить череп кенку. Корвус схватил ногу минотавра, но был не в силах держать её долго. То же понял и Кефас. Как генази не старался, он не мог поднять тяжелое тело минотавра. Тогда он закрыл глаза и вновь призвал к остаткам своей силы. По его команде в тело минотавра ударил мощный порыв ветра, который столкнул тело икария с Кефаса. Он быстро поднял цеп и, раскрутив его на бегу, раздробил колено минотавра, атакующего Корвуса, а когда тот упал - разбил ему лицо.

- Марод… - простонал Корвус, но тут в спину Кефаса врезалось шесть магических снарядов, повалив генази на землю.

Паша подошёл к Корвусу и, размахнувшись ногой, пнул его в клюв.

Марод начал делать сложные пасы, но тут ему в лицо подул сильный порыв ветра, чуть не поваливший его на спину и заставивший прекратить плетение заклинания. Открыв глаза, Марод увидел озлобленное лицо Кефаса, который с кулаками летел ему навстречу.

Набросившись на пашу, генази земли повалил эль Архапана на землю и принялся избивать, однако ни один удар не достиг лица Марода – магический щит вбирал в себя всю силу.

Кефас вспомнил Аргентор. Вспомнил друзей, сгоревших заживо под горящим навесом. Вспомнил Матиаса и Трилл. Вспомнил все рассказы о своей матери, что он слышал от кого бы то ни было. Он подумал о жизни, которую он потерял. Или, быть может, не будь Марода, Валандра родила бы ребёнка, но это был бы вовсе не Кефас.

Так или иначе, он подумал о годах рабства на Джазирии, увидев в своём отце олицетворение ужасов рабства.

Он закрыл глаза, размахнулся, вложив всю возможную магию и энергию в удар, и опустил кулак на лицо Марода. Удар пробил магический щит и превратил голову паши Калимпорта в кровавую кашу.

Кефас откатился в сторону, и посмотрел на звёздное небо. Что же теперь изменится в его жизни? Что будет с Калимпортом, Сияющим Югом?

Не важно.

Не важно, на каком языке ты говоришь, или к какой расе относишься.

Рабом не должен быть никто.

       

Ξ Ξ Ξ

 

Халиф Знаний обреченно вздохнул. Интересно, сколько времени уйдёт на восстановление порядка в его магической комнате?

Так или иначе, уже пора убрать последствия присутствия в ней кенку.

- Странно, - сказал Халиф, гладя на “сборник стихов кочевых народов”, который, как ему казалось, он подарил Корвусу пять лет назад. Как же она попала сюда?

Халиф поднял глаза и увидел другие редкие книги, разбросанные по его комнате. Что странно, их почти не повредил пожар.

Внезапно, раздался знакомый писк открывающегося портала. Обернувшись, Халиф увидел самого неприятного из всех гостей.

Архи-визирь Калимпорта джинн Шахрох собственной персоной.

       

Ξ Ξ Ξ

 

Нинлиллах снова потрогала свой поломанный рог. Нужно было еще подождать.

Её было дико скучно здесь, в пещере, но она должна была где-то спрятаться, пока Шахрох ведет поиски беглянки, провалившей задание.

С тех пор, как она спряталась в этой пещере, её раны зажили, и она даже смогла начать упражняться с боевым топором. Жаль только, что рабы, надзирателей которых она убила, решили уйти отсюда. Они были бы хорошими помощниками в процессе восстановления.

В лагере был агент Джанессар, который пришёл в ярость, когда женщина минотавр ворвалась в лагерь и перебила всех хозяев. Он-то и увел рабов на север.

Однажды эль Архапан прибудет сюда, дабы проверить одно из своих растилищ,  и тогда она нападёт и убьёт того, кто погубил бедную Валандру.

Нинлиллах видела его. Она видела сына Валандры сквозь пламя. Как жаль, что теперь он исчез навсегда.

Она не знала, что будет делать после того, как убьёт эль Архапана. Зависит от того, будет ли с ним этот джинн. Если да, то Нинлиллах и сама умрёт. А если Марод прибудет лишь в  сопровождении генази ветра, то у неё будет шанс выжить.

Но что потом? Джанессар точно не будут работать с ней, после того что сделала она и её солдаты. Может тогда попробовать добраться до Калимпорта и попытаться убедить икариев покинуть Сияющий Юг?

Песок, ползущий по полу, говорил о том, что двери в пещеру открылись. Эль Архапан пришёл. Нинлиллах подняла свой топор.

И тогда она увидела тех, кого не думала больше встретить.

Великан, который был самым большим существом, которого Нинлиллах когда-либо видела в своей жизни, был самым узнаваемым из всех. Она не видела среди них лучника и его виверну. Видимо, что-то помешало её гостям добраться до неё в полном составе.

И тогда вышел он.

- Опусти оружие, Нинлиллах, - сказал Кефас.

Глава Тринадцатая

У ифритов есть плоть, как у людей,
Есть кровь, как у людей,
Но в их умах горит огонь,
А души нет и вовсе

- Калимшанская мудрость

 

 

 

 

У пустыни тоже была своя песня. Это был ветер и песок.

Утром, когда солнце взошло на востоке, окрасив небо в красный         цвет, четверо путешественников высадились на берег, и Кефас тут же заметил разницу – в отличие от равнин, по которым он путешествовал до этого, в пустыне был только песок и ветер.

Ветер. Его дуновение настораживало Кефаса. Он посмотрел на Ариэллу – девушка, как и остальные члены отряда, смотрела в землю, продолжая идти вперед измученной походкой. Если она и заметила какие-то странности в ветре, то не подала виду.

Внезапно, перед идущим первым Корвусом, земля разошлась, образуя огромную трещину. Пласт песка поднялся в воздух, сопровождённый громким треском, напоминающим трение камня о камень.

Ариэлла схватила Кефаса за руку, стараясь удержать равновесие. Земля под ногами путников продолжалась трястись, заставляя Корвуса и Шан упасть на землю. Но спустя пару мгновений все затихло, и лишь песок стекал в образовавшуюся трещину.

- Землетрясение, - сказала Ариэлла, - Они распространены вдоль Моря Упавших Звёзд. Тектоническая сила земли, которая рвёт её на части.

Кефас принял кожаную флягу с водой от Шан, отпил и, передав Ариэлле, сказал:

- Ну да. Как и говорила Старейшина Лин – Мать Земля просыпается, приветствуя утро.

Корвус принял флягу. Он сделал пару глотков, и вернул её Шан, передавая еще и кусок домотканой ткани, которую Шан повязала на голову.

- Неестественно, - медленно сказал кенку, - Здесь нет.

 

Ξ Ξ Ξ

 

Изнеможённые палящим солнцем путники продолжали движение по пустыне. Любые признаки моря окончательно остались позади, а четверых путешественников сопровождал лишь ветер.

Задумавшись о последних событиях, Кефас сказал:

- Я только сейчас понял, что вчера вечером Корвус Чернопёрый впервые рассказал нам правду.

Кенку тут же остановился, и это напугало Кефаса как ничто другое.

- Нет, Шан, - не оборачиваясь сказал Корвус.

Посмотрев вниз, генази увидел, что хафлинг бросилась к полу-джину и приставила нож к его подколенной артерии. На её лице не было никаких эмоций, кроме усталости.

Молча Кефас отсчитал три удара сердца, после чего Шан убрала кинжал в ножны.

Боковым зрением генази увидел Ариэллу, меч который завис над головой хафлинга.

- Ты бы умерла вместе с ним, адепт, - сказала девушка. После слов, путников окружила гробовая тишина, нарушаемая лишь дуновением ветра и шорохом песка.

Хафлинг повернулась к генази ветра и посмотрела ей прямо в глаза. Было ощущение, будто девушки обменивались беззвучными угрозами. Спустя пару мгновений, хафлинг повернулась и отошла к Корвусу.

- Успокойтесь все, - сказал Корвус, повернувшийся к генази, - Матиас отдал свою жизнь не для того, чтобы мы сейчас поссорились.

Шан остановилась. Она медленно подняла голову и посмотрела на запад. В её позе Кефас почувствовал невероятную усталость, какую прежде не видел никогда.

- Что ты хочешь услышать, Кефас? - наконец спросил Корвус.

- Зачем ты привел меня в Альмарайвен? Ради чего мы сделали такой крюк, потеряли Уайти, Синду, Тобина, Матиаса, Трилл. Если ты хочешь доставить меня к паше Мароду, чтобы я убил его, когда тот не подозревает, то зачем мы вообще отправились к Халифу Знаний?

- Он хотел сделать из тебя оружие, - быстро и резко ответил Корвус, - Халиф хотел наложить на тебя заклинание смерти, которое уничтожило бы пашу Марода и всех остальных генази ветра, когда те собрались бы, дабы отпраздновать твоё возвращение. В игре Халифа, и моей игре, ты должен был стать разменной монетой.

Кефас был ошеломлен. Все эти жертвы нужны были лишь для того, чтобы сам он стал жертвой. Не успел генази земли и обдумать это, как услышал звук обнажающегося клинка. Посмотрев на Ариэллу, Кефас увидел, как та вновь достаёт меч из ножен, глядя на приближающихся из-за ближайшей дюны ифритов.

- Нет! – крикнул Корвус, - Не трогай их! Это те, кто должен был прийти за нами!

Даже Шан была удивлена таким поворотом – почему их встречали воины Мемнона?

Около десятка ифритов приближались к путникам.

- Это ифриты! Корвус, что это все значит? – спросила Ариэлла. Она подняла меч над головой, но его тут же окружила синяя аура, которая не позволяла девушке опустить меч или хоть как-то подвигать рукой.

- Не переживай, Меньшая, - раздался голос над головами путников, - джинны  уже здесь.

Кефас поднял голову и увидел двенадцать джиннов, медленно спускающихся к ним.

Сразу после этого, всех путников окружила та же синяя аура, которая обездвижила Кефаса, Ариэллу, Корвуса и Шан.

 

Ξ Ξ Ξ

 

Джиннов было больше ифритов, но воины Мемнона окружили себя  большим количеством элементалей огня. На их голых торсах не было брони, за исключением золотых ожерелий и браслетов. Ифриты шли вокруг самого маленького из них. Каждый ифрит был вооружен огромной кривой саблей, и Кефас сомневался, что даже Тобин смог бы поднять такую.

- Тот, что самый маленький, - тихо сказал Корвус, - это Пепельный Лорд. Одна из высших военачальников ифритов в Мемноне.

Несмотря на то, что Пепельный Лорд была самой маленькой в отряде, её наряд больше всего напоминал одежду джиннов.

Воины Калимпорта же, в отличие от ифритов, не имели ног – продолжением их обнаженных торсов были небольшие  кружащиеся шторма того же ярко-голубого цвета, что и сами джинны. Среди них было три лучницы, несколько фехтовальщиц и один маг.

- Почему мы не можем двинуться? – недоуменно спросил Кефас.

Впервые за все время знакомства с Ариэллой, генази земли увидел, как девушка сплюнула.

- Потому что кенку не хочет исполнять одно из последних желаний своего погибшего друга, я полагаю.

Даже если Корвус и услышал их, то не подал виду. Он внимательно следил за ифритами и джиннами, окружающими путников со всех сторон. Было ощущение, что они оказались между молотом и наковальней.

- Последнее желание? – прошипела Пепельный Лорд. Как только отряд ифритов приблизился, Кефас смог разглядеть ту, чей голос так напоминал шипение мокрого дерева, брошенного в костёр, - Ты снова исполняешь желания, Шахрох? Тогда я хочу, чтобы мы все оказались там, где я сейчас хочу, это первое.

Один из ифритов рассмеялся, и его смех был похож на лесной пожар.

Джинн Шахрох, который заговорил с Ариэллой, молча выслушивал издевательства ифритов.

- Боюсь, генази говорит о Матиасе Фарсире, рейнджере, погибшем при встрече с Пауком, Что ждёт.

Пепельный Лорд кивнула.

- Халиф Знаний использовал Занессу, которого держал в заточении больше ста лет? Неужели это все из-за наследника? – волосы ифрита, которые представляли собой потрескивающий огонь, поднялись вверх, - Дай угадаю, один из этих генази – Давно Потерянный?

- Ты права, - ответил Шахрох, - Полагаю, ты узнала кенку Корвуса? Он привел к нам наследника паши Марода, но он не требует очищения, о котором я тебе говорил.

Ифрит внимательно осмотрела генази. В её немигающих глазах не было зрачков, а между клыками, торчащими из нижней челюсти, показался раздвоенный змеиный язык.

- Нет, - наконец сказала ифрит, - В них нет никакой магии, кроме доспехов девушки и её жалкого клинка, который ты уже обезвредил. Мне это нравится. Я рада, что нам не придётся тащиться в ваш Калимпорт.

- Это хорошо, - сказал Шахрох, - Но не стоит тебе так язвить. В конце концов, мы все работаем ради общей цели. И, в конце концов, мои воины много практиковались в борьбе с вашим пламенем.

Ифрит улыбнулась и рассмеялась.

- Ах, гордость джинна. Как же её просто ранить.

Джинн зарычал.

- Помни, что ты мне больше не нужна здесь, так что советую тебе перестать нервировать меня и возвращаться в Мемнон. Организуйте матч и спустя один лунный цикл мы встретимся с тобой в Тешильских Пустошах, каждый со своей половиной манускрипта.

- Джинн, ты не представляешь, как горячо я желаю вернуться в Мемнон. Если кенку сделал все так, как ты и говорил, то, я надеюсь, ты больше не потеряешь свою половину манускрипта.

Прозвучал гром, но ветер, который поднялся вместе с ним, не принёс ни намека на дождь.

- Тогда решено. Задержек больше не будет, - ответил джинн, - Корвус Чернопёрый, дай мне то, что ты должен был мне принести.

Как только джинн закончил говорить, синяя аура, что окружала кенку, пропала, позволяя его плечам поникнуть.

- Вторая половина манускрипта у тебя? – спросил Шахрох?

- Да, - покорно ответил Корвус. Он раскрыл свою набедренную сумку и достал из неё знакомую Кефасу книгу. “Истории Основания Калимшана”, та самая, которую Азад читал на Джазирии.

- Лорды Огня! Лорды Ветра! – воскликнул Корвус, впервые с Аргентора повысив голос, - Я приношу вам в дар это  сокровище, некогда украденное из Калимпорта Азадом Свободным. Книга, замаскированная магией под обычный сборник историй. Я приношу вам в дар Книгу Калима. Священный артефакт, созданный Его рукой. Артефакт, который позволит провести ритуал Восходящего Воздуха и Восходящего Огня.

Радостные ропоты ифритов и джиннов заглушили Корвуса. Голос кенку упал, но Кефас услышал последнюю фразу:

- Книга, что позволит вернуть ваших господ в этот мир.

 

 

 

Глава Четырнадцатая

О Калимпорт! Город Славы!

Я оплакиваю твоё падение

О Калимпорт! Город Рабов!
Я оплакиваю твоё существование

            - Песнь Т’эммы, неизданное

 

С помощью своей магии Шахрох создал огромную ладью из песка, после чего джинны погрузили на неё пленников и отправились в Калимпорт. Скорость магического корабля была намного больше скорости Трилл, и если в пустыне были какие-то опознавательные знаки, то Кефас их не заметил.

Шахрох отпустил своих пленников, и двое генази укрылись у края ладьи, прикрывая друг друга от летящего песка.

Корвус стоял на носу корабля, оперевшись на бортик. Его перья развевались на ветру, но Кефас все равно не мог увидеть его лица.

Наконец, спустя несколько минут, Корвус поднял руку и указал вдаль. Кефас и Ариэлла встали со скамейки и посмотрели в сторону, указанную кенку. Шан вышла из своего укрытия и встала рядом с генази.

Шахрох спустился к путникам и сказал:

- Узрите Калимпорт! Лишь жалкое эхо могущества Калима, но все ещё величайший город в этом мире.

- Похоже на цветы, растущие из разбитой вазы, - сказала Ариэлла.

Калейдоскоп цветов, фонтанов, дворцов, храмов и усадьб превосходил по своей красочности все сады Халифа Знаний. Но при этом Нижний город, что покоился на земле, под летающими дворцами и усадьбами, напоминал разбитую вазу как ничто другое – маленькие приземистые домики покрытые пылью расположились тут и там между руинами дворцов паш, рынков и храмов.

Песчаный корабль Шахроха приблизился к дворцу, который был, как минимум, впечатляющее, чем все остальные, но Кефас смотрел вниз, на разрушенные здания и площади.

Снизу генази увидел арену. Он сощурил глаза, пытаясь разглядеть гладиаторов, надеясь, что их не было. Но он так и не успел ничего увидеть, когда корабль пролетел между двумя мраморными колоннами в импровизированный порт в скале, на котором стоял парящий дворец.

Десятки богато-одетых генази ветра стояли в порту, встречая прибывших. Как только Шахрох и его пленники сошли с корабля, тот разлетелся в песок. Самый богато-одетый генази вышел вперед, широко разведя руки в разные стороны. Его голос показался Кефасу невероятно знакомым.

- О, Марод ин Марод, сын мой! Мой давно потерянный сын!

 

Ξ Ξ Ξ

 

Кефас стоял на балконе и смотрел вниз на город. На арене Джен не было гладиаторов, зато на арене Сабам сейчас проходили гонки на колесницах. Генази видел и слышал, как  люди заворожены и возбуждены от происходящего. В этот момент он понял, что никогда не видел такого количества людей в одном месте.

Он посмотрел на дверь в баню. Как только Кефаса отвели в его комнату, слуги тут же предложили пройти ему в баню и помыться. Зайдя в большое помещение с бассейном посередине, полу-джин увидел десяток слуг генази воды, которые проводили какие-то ритуалы у бассейна. Как только они закончили, генази воды вышли из бани, оставив Кефаса наедине с булькающей тёплой ванной и разнообразными мылами и мочалками.

После принятия ванны, Кефас оделся в дорогие жилет и брюки золотистого цвета из парчи, которыми были забиты шкафы, расставленные по комнате.

- Я уверен, у вас много вопросов, - сказал паша Марод эль Архапан, когда встретил Кефаса и его друзей во дворце, - Сын мой, я приготовил для вас комнаты и ванные. Я не буду притворяться, что мы знаем друг друга, но, как только ты освежишься, я буду готов приняться за исправление этой ужасной несправедливости.

После этих слов четверо спутников разделились. Шан и Ариэлла разошлись в разные стороны в сопровождении нескольких воинов генази, а Корвус отправился за пашой. Только Кефасу позволили пройти в комнату одному, не считая архи-визиря джинна Шахроха, который сопровождал генази земли на его пути до комнаты.

- Позвольте мне представить вам вашего отца, Марод ин Марод, - сказал Шахрох, пока сопровождал Кефаса в его комнату, - Перед тем, как вы начнёте ваше общение, я хочу заверить, что оба ваших друга, похищенных из Альмарайвена агентами Мемнона, сейчас живы и находятся в Калимпорте. Мы нашли аристократа, который помог переправить великана и хафлинга в наш город, но, к сожалению, он был убит прежде, чем мы успели допросить его. Ваш отец может быть немного…несдержанным в подобных вопросах. Предатель заключил их где-то в подземельях под ареной Джен, и наши люди уже ищут их. Поверьте мне, поиски не заставят себя долго ждать, учитывая невероятный талант девушки.

Кефас ненадолго задумался над словами джинна, так как слегка прослушал их. Внимание генази было сфокусировано на имени, которым его все тут называли. Марод ин Марод. Марод, сын Марода.  Сыном паши, который владел летающим замком и обладал огромным влиянием в этом чудесном городе и всем государстве.

Сыном человека, который владел рабами и аренами.

Перед тем, как отправиться в баню, он узнал много нового – согласно словам Шахроха, как и Корвуса, Азад Свободный убил мать Кефаса, после чего выкрал его и сбежал с горсткой рабов на восток. Корвус же работал одновременно на всех крупных игроков на Сияющем Юге: Халифа Знаний из Альмарайвена, пашу Марода из Калимпорта и ифритов из Мемнона. Сложно сказать, какому из господ он служил на самом деле, но, судя по событиям, произошедшим в пустыне, джинны и ифриты имели общие цели.

Когда он закончил принимать ванну и, переодевшись в домашнюю одежду, вышел в комнату, то увидел, что за время его отсутствия кто-то успел почистить его доспех, ремни и цеп.

Оружие его стояло на подставке, на тумбе рядом с кроватью. Сейчас оно напомнило Кефасу о тех временах, когда Азад вызывал его к себе для прочтения очередной истории.

Цеп. Видимо, им Азад Свободный убил мать Кефаса.

Генази хотел дотронуться до цепа, но быстро отдёрнул руку, увидев скорпиона, ползающего по оружию.

 

Ξ Ξ Ξ

 

Паша Марод нашёл Кефаса на балконе. В этот раз он пришёл без охраны и сопровождения.

- Мои владения, - сказал паша, видя, как Кефас осматривает арены, - И твои тоже. Я рад, что ты знаком с гладиаторским делом, хоть и сожалею о том, что это произошло…так. Подумать только, я дал этому Азаду все, о чем мог только мечтать человек из Эмиратов, и как он мне отплатил? Убил жену и похитил сына.

Кефас увидел, как на пустую арену вышли люди, тащившие за собой большие цепи. Он не мог разглядеть, что это было, но это занимало его куда больше, чем паша Марод.

Спустя мгновение, Кефас заговорил:

- Я не знаю, смогу ли я еще когда-нибудь взять в руки цеп, но если бы он сейчас оказался в моих руках, то я, вероятно, попытался бы убить тебя.

Но паша лишь вздохнул.

- Да, шпион Шахроха и его рассказы. Я знаю, что сейчас тебе больно об этом говорить, но однажды я хотел бы услышать их. К сожалению, возвращение тебя и Книги Калима – дела государственной важности, и мы были вынуждены воспользоваться услугами кенку. Люди его талантов всегда умели брать правду и преобразовывать её в несколько иную форму.  Что он сказал тебе? Сказал, что это я убил мою любимую Валандру, твою мать? Или что я не знал, что он генази земли?

Кефас не смотрел на Марода.

- Не совсем так. Он сказал, что её убил Азад, но ты…

- Я никогда не пойму, зачем ему это, - сказал пашу, после чего подошёл к Кефасу, - Это не цепи. Работники арены проверяют пески в поисках деталей доспехов и оружия, дабы гладиаторы не споткнулись об них во время боя.

- Где…шпион Шахроха и мои друзья?

- Ах, да. Не могу тебе сказать. Кенку и немая девушка хафлинг настояли на том, чтобы отправиться на поиски друзей, похищенных слугами ифритов, однако прекрасная Ариэлла присоединится к нам за ужином.

- Я удивлен, что ты потрудился узнать её имя.

Паша лишь вздохнул и улыбнулся.

- Я должен признать, что это лишь потому, что Шахрох сказал мне. Видишь ли, управлять целым государством на грани войны, да когда еще и по его краям прячутся мятежники, весьма сложно. Не говоря уже об управлении Играми, которые так любит народ из нижнего города. По словам Шахроха, Ариэлла Кальмин родом из Аканула, член гильдии Воздушных Наездников. По словам джинна, она первая из генази Аканула, кто официально посетил Калимпорт, - паша криво усмехнулся, - Ей будет предоставлен статус дипломата. А что касается твоих друзей, агентов кенку…

- Это его труппа, - прервал Кефас, - Они выступают в Цирке Чудес Чернопёрого.

Марод подошёл к шкафу, раскрыл его, взял графин и пару глиняных стаканов.

- Сок граната, - сказал паша, наливая красную жидкость в  стаканы, - Цирк. Вот, какое прикрытие он выбрал для путешествия по закоулкам мира. Люди, типа него, всегда так и поступают. Но Цирк. Это…причудливо.

Паша сел на богатое кресло и сделал долгий глоток, внимательно изучая Кефаса. Затем, он внезапно бросил стакан в сторону балкона.

- Там! Видишь? – сказал паша, указывая пальцем на балкон.

Кефас посмотрел вниз в поисках какого-нибудь движения, но не увидел летящий стакан, который, вероятно, уже упал и разбился о пески арены.

- Жаль, ты не видел этого. Особенно жаль, если эта чашка разобьётся о голову слуги на арене. Священники из храма Ильматера берут огромные суммы за излечение ран.

- Ты хотел, чтобы она разбилась о голову одного из них? Что ты пытаешься этим доказать?

Марод откинулся на спинку кресла и широко развёл руками.

- Если ты не понял, то нет смысла и объяснять. Скажи, как рабы называли тебя?

- Ты имеешь в виду Кефас? Это единственное имя, которое я знаю.

- Теперь нет. Тебя зовут Марод ин Марод эль Архапан. Этим именем тебя нарекли в день рождения, и оно останется при тебе до конца твоих дней. На языке джиннов имя Кефас означает “сын камня”. Среди генази Калимпорта это ужасное оскорбление. Кенку говорил тебе об этом?

- Нет, но…

- Если бы у тебя была сестра, о которой мы с твоей матерью мечтали, то её бы звали Ханиса ир Валандра эль Шелспер, чтобы подчеркнуть важность рода Валандры. Это был бы первый род генази земли, возведенный в аристократический статус, что, поначалу, вызвало много споров среди моих сторонников. Генази земли из деревни на краю Леса Мира рассказывали тебе об этом? Рассказывали, когда вы изучали твой зулдар?

- Нет. О своей семье я узнал немного позже. От Корвуса.

- Ты побывал во дворце Халифа Знаний. Великая Честь. А ты знал, что в городе почти нет каких-либо генази? Их там ненавидят. В год Изумрудного Солнца там был обезглавлен мой отец, твой дед, Марой. Халиф рассказывал тебе об этом? А о войне, последовавшей после этого предательства?

Кефас промолчал.

- Но я не оставил предательство без ответа. Когда твой дед был убит, его руки были связанны за спиной, а внук Халифа получил шанс. Мы схватили его на одном из сражений и отправили на арену, где он получил щит, меч и возможность драться за свою свободу. Он даже убил дюжину икариев перед тем, как умереть.

- Халиф Знаний мне не друг – мы бежали из его города, преследуемые волшебниками.

- Да. Полагаю, это были его многочисленные потомки. Скажи мне, сын, что ты сделал, что так оскорбило одного из самых могущественных смертных в мире?

- Я не делал ничего. Он был дружелюбен ко мне. Это Корвус поссорился с ним.

- Корвус поссорился с ним, - тихо повторил Марод, - Возможно, разногласия по поводу вознаграждения.

- Нет! Ничего такого. Как я понял по рассказам Корвуса, Халиф хотел как-то зачаровать меня, превратив в оружие против тебя.

Паша медленно кивнул.

- То же самое мне сказал Шахрох. Марод, я знаю, что тебе еще тяжело после всего произошедшего и после всей той лжи, что ты услышал, но скажи, сын, как ты согласился на такое? Как ты согласился убить собственного отца?

- Я не знал о планах Халифа даже после побега из города. Потом только Корвус рассказал мне.

Паша встал и, подойдя к Кефасу, положил руку ему на плече. Генази увидел в паше зеркало, которое отражало его самого через двадцать лет.

- Я знаю, сын. Я бы хотел что-то сказать, но сам не до конца понимаю мотивы людей, окружавших тебя всю твою жизнь. Я знаю лишь то, что я Марод эль Архапан, паша пашей, правитель Великого Калимпорта, наместник Калима в этом мире и твой отец. Моё богатство заработано трудом сотен тысяч людей и генази, десятки тысяч умирали по моему приказу, и я даже не всегда знаю, правильно ли это. Но я точно знаю, что я никогда не лгал тебе.

   

Ξ Ξ Ξ

 

Корвус знал, что его отделят от остальных. Он знал, что все эти джинны, что сопровождали его по коридорам дворца Марода, ведут его в темницу, где любезно предложат пропихнуть свои руки в специальные магические кандалы.  Джиннов было немного, и единственное, что они должны были сделать, это прицепить цепи.

Когда джинны открыли дверь камеры, Корвусу показалось, что в ней нет ни пола, не потолка, после чего смог различить блики на почти прозрачном стеклянном полу.

- Вот уж подарок, - тихо сказал кенку.

- Поверь мне, это еще не все, - сказал Шахрох, внезапно вошедший в круглую комнату с черным каменным цилиндром в руках, - Вот. Это подарок.

Корвус подозрительно посмотрел на джинна, после чего взял цилиндр и повалился на пол от жуткой боли. Ему показалось, что ему в один момент выдернули все перья.

- Успокойся, - сказал Шахрох, - Тебя никто не трогал. Между прочим, это еще ничего – когда мы удостоверились в подлинности Книги Калима, Пепельный Лорд предлагала содрать с тебя перья и зажарить заживо. Знаешь, если в мире есть более варварская раса, чем ифриты, то, видимо, мы их еще не обнаружили.

Корвус обнаружил, что может говорить.

- Возможно, ваши люди не там искали. Вам нужно просто выбраться из своих ламп  спуститься в Нижний город и отдать себя на волю р…рабов, - он приготовился к новой волне боли, но удара не последовало.

- Этому оскорблению уже много лет. Хотя, еще больше прошло с тех пор, как твой народ потерял дар полёта, - невозмутимо ответил Шахрох, - Я не вызывал эту боль – это лишь реакция твоего тела на работу этого инструмента, который отключил все твои магические амулеты и кольца. Была вероятность, что это разорвёт твоё сердце, но, к сожалению, она слишком мала.

Корвус смог поднять голову с пола. Его глаза все еще были красными от лопнувших сосудов.

- Видимо, магия джиннов срабатывает лишь в легендах. Наверное, тебе стоит отдать свою игрушку Пепельному Лорду. Уж она-то сможет настроить её как надо. Или это может сделать Халиф Знаний.

Шахрох дружелюбно рассмеялся.

- О, нет. Это осколок тех времен, когда Великий Калим бродил по этому миру. Его передала джиннам одна эльфийская рабыня.

Корвус попытался встать, но мышцы предательски обмякли.

- Ваша зависимость от магии смертных смешна, как и нужда в их обществе. Скажи, Шахрох, паша знает, что вы собираете человеческие реликвии?

Джинн снова рассмеялся, но в этот раз его смех был, скорее, вежливым.

- Паша Марод, как и другие генази ветра, знают только то, что я им говорю. И ты прекрасно это понимаешь.

- Интересно, - сказал Корвус, смотря на пол. Он увидел Нижний город под летающим замком, и его голова закружилась, - Теперь, когда Марод вернул своего сына, я думаю, что тебе недолго осталось радоваться и смеяться.

- Они убьют друг друга раньше, чем мысль о моём убийстве покинет их толстые черепа, - ответил джинн, - Что смотришь, кенку. Светловато для тебя? Надеюсь, ты уже заметил, что в этой комнате нет ни потолка, ни пола, а соответственно нет и теней. Хотя, у тебя все равно нет сил, дабы воспользоваться своими талантами, даже если бы ты и мог.

Корвус поднял голову. И правда. Из-за стеклянного пола и потолка, в круглой комнате не было и намека на тень.

- Действительно, умно. Но что ты будешь делать, если облака закроют солнце или луну? Тени заполонят эту комнату. Ох, Шахрох, видимо, твои средства не так хороши, как раньше. Неужели, джинны начинают слабеть? Теперь я понял, к чему такая демонстрация силы. Я тронут, и возможно даже расплачусь. Интересно, отрубишь ли ты мне голову, чтобы не видеть моих слёз?

Шахрох махнул рукой и Корвус тяжело повалился на пол.

- Дурак. Твоя камера сконструирована так, что ни одна тень не сможет появиться здесь. Если ты думаешь, что потолок и пол твоей тюрьмы сделаны из обычного стекла, то ты очень сильно ошибаешься. Весь дворец паши Марода – это произведение искусства, которому могут позавидовать даже самые могущественные джинны.

- В таком случае, я должен попросить прощения и признать, что я в тупике. Но скажи мне, если ты использовал механизм смертных, дабы отключить мои магические предметы, этот дворец плавает над городом как утёнок в море тоже благодаря магии смертных? Странно. Ведь теперь, когда у вас есть Книга Калима, которую украл у вас смертный и вернул тоже смертный, вы все еще вынуждены пользоваться магией людей. Почему же? Неужели, ты не знаешь, как ей пользоваться? Ну, Шахрох, тебе надо просто попросить меня, и я все тебе покажу.

Когда кенку договорил, он встал на ноги и посмотрел в дверной проём. В комнате не было никого, кроме джинна и кенку.

- Да, сейчас мы не можем воспользоваться Книгой Калима, но скоро это изменится. Я не собираюсь использовать тебя, ибо осведомлен о присущей твоей расе изворотливости и скрытности. Причина, по которой ты жив – мой интерес. Ответь, Корвус, как давно ты вышел из игры?

Корвус отвел взгляд от джинна и не ответил.

- Десять лет назад, - сказал Шахрох, - Мы до последнего не верили, что ты предашь Халифа Знаний. Десять лет назад мы пришли к тебе и дали задание по возвращению Книги Калима и Марода ин Марода. Все были готовы к тому, чтобы броситься на восток и найти тебя. Были привлечены агенты Мемнона, бэйниты, рабы. В общем, весь план был сделан с расчётом на то, что все пойдёт наперекосяк. Но ты сделал все так, как тебе и было сказано изначально. Я хочу понять, когда ты принял решение сделать то, о чем я тебя просил.

- Если все так, как ты и хотел, - начал Корвус, - то почему вместо нормальной награды я получаю пытки и тюремное заключение?

- Нет. Я не думаю, что ты все сделал так, как я просил. Спрашиваю в третий раз – когда?

- Никогда?

- Нет, старый дурак. Я никогда не делал то, что ты просил.

 

Ξ Ξ Ξ

 

Когда Корвус очнулся, то увидел под собой лишь узкую полоску тусклого света и подстилку из сена. Перед ним на одном колене стояла низкая фигура, а дверь в камеру была открыта нараспашку.

- Ах, наконец-то, - тихо пробормотал Корвус.

Хафлинг с уродливым шрамом на лице положил на пол домотканую тунику и поставил ведро.

- Просыпайся, - грубо сказал хафлинг, - и переодевайся. Туника – твоя одежда, бинты и прочее. Ведро для помоев. Собирай все, что найдёшь. И добро пожаловать в Подземный город.

Корвус встал, потянул мышцы и потрогал свой лоб. На выбритой голове кенку красовался знак раба, нанесенный ему во дворце паши.

- Ты хотел сказать Нижний город?

- Нет. Подземный город.

Глава Одиннадцатая

 

Паша, носящий круглое число в своём имени,

Будет требовать верности от сильнейших

 Но к ним он не будет столь же верен.

Эрло Эльраедан, “Окровавленный Трон”, выпущенный в Калимпорте в твердом переплете в год Океанской Ярости (1212 по Л.Д.)

 

 

 

 

Кефас сидел, скрестив ноги посреди небольшой поляны, окруженной высокими деревьями и аккуратным газоном. Среди деревьев виднелась натянутая палатка.

Ариэлла сидела напротив Кефаса так близко, чтобы колени двух генази почти соприкасались друг с другом. По словам генази ветра, это было необходимо, дабы легче установить связь между ними. Несмотря на то, что девушка переоделась в более свободную одежду, её меч все еще покоился в ножнах на её поясе. Кефас же сидел в своём гладиаторском обмундировании, а его оружие так же покоилось на его поясе.

Девушка сказала Кефасу замолчать и попытаться увидеть мир, окружающий его сейчас. Генази земли долго молчал и смотрел по сторонам, а спустя пятнадцать минут заговорил:

- Необычные деревья. Я никогда не видел и не слышал о таких. Это выглядит так же удивительно, как и Аргентор, в котором не было ни одного дерева.

- Это вымерший вид, я полагаю, - ответила девушка, - Я тоже прежде не видела его. Но это и неудивительно – в Альмарайвене возможны вещи, кажущиеся невозможными в остальном мире. В Аргенторе генази верят, что когда-то их земля была усеяна деревьями, но впоследствии они все превратились в горы и камень. Ты замечал какое-то успокоение в себе, когда говоришь о деревьях, Кефас?

Бывший гладиатор усмехнулся.

- Я не знаю. Прежде я говорил о деревьях лишь с Гринтой, и вряд ли советы гладиатора-орка по борьбе с трентами могут вызывать успокоение.

Ариэлла рассмеялась, и Кефас понял, что её смех напомнил ему о звуке маленьких колокольчиков на броне одного дворфа, однажды вышедшего на Парусную Арену против генази земли. Возможно, полу-джин никогда не сможет найти внутреннего покоя.

- Ты говорил, что знаешь пятнадцать способов остановки вращения головки цепа, - сказала Ариэлла, - Мой боевой стиль менее…формализован. Но мне интересно, пользовался ли ты когда-нибудь таким движением, когда ты должен почти упасть и атаковать врага сверху вниз?

- Удар падающего листа. Да, я знаю о нём, но не пользовался им. Полагаю, он подходит… - Кефас замешкался подбирая слова, которые не оскорбят генази ветра, - для более изящных бойцов, чем я.

Девушка подняла одну бровь.

- Ты имеешь в виду “более слабых”? Я не такая сильная, как ты, генази земли, но не во всех сражениях побеждает сила.

- Знаю, - моментально ответил он, - Я видел стиль Шан и Синды.

- Именно. Хотя, лицезрение их драки не всегда может привести к спокойствию. Что ж, раз ты понимаешь, что сила не главное, расскажи мне главное преимущество падающего листа.

- Ну, тут не сложно. Присаживаясь, ты ошеломляешь неготового соперника, следующий удар которого пронесётся, как правило, над твоей головой, что откроет туловище противника для удара.

  - Именно. Каменная решительность генази земли присуща соперникам, не готовым к подобным движениям. Ты должен отпустить её, чтобы познать второй предел – ветер.

Кефас сделал так, как ему сказала Ариэлла, но попытка ни о чем не думать привела к прямо-противоположному эффекту – в голове генази земли стали возникать старые заботы праздные мысли и воспоминания о колокольчиках на броне дворфа.

- Мне гораздо легче успокоиться, когда ты говоришь, Ариэлла, - сказал Кефас.

Она улыбнулась.

- Тогда я скажу тебе, Кефас, что на самом деле, я не познала никаких других пределов, кроме своего. Я никогда не могла достичь той решительности, присущей генази земли.

- Но ты думаешь, что сможешь научить меня открывать другие пределы? Этому трюку? – спросил полу-джин.

- Это не трюк, Кефас, а дисциплина. Как твои гладиаторские бои. Я уверена, что смогу научить тебя открывать предел ветра, потому что увидела его в тебе.

Кефас обнаружил, что любые другие мысли оставили его.

- Генази, открывшие в себе другие пределы, - вновь начала Ариэлла, - являются величайшим доказательством того, что все мы братья и сёстры, и в каждом из нас есть частичка от другого.

- А ты знаешь многих генази, которые открыли в себе другие пределы, кроме своего?

- Да. Помимо прочего, Кабала Огненной Бури сделала много хорошего. Например, они составляли генеалогические древа всех генази. Так удалось выявить, что впервые генази появились здесь, на юге. Впоследствии, записи попали на север, в Аканул, где их сопоставили с нашими, более новыми, и благодаря этому смогли выявить связь между южными генази огня и северными генази ветра. Это второе из трёх великих доказательств единства всех генази.

- И какое же третье?

К удивлению Кефаса, Ариэлла смутилась – её серебристые щеки стали синего цвета.

- Неважно, от кого генази рождает ребенка – он всегда будет того же элемента, что и мать. Члены Кабалы верят, что потомство должно быть чистым, и запрещает генази одного элемента заводить детей от генази другого элемента. Ежели такое произошло, то Кабалой такой ребенок признаётся “нечистым”, а его зулдар, по мнению Кабалы, размывается.

- И много генази верят в это? – спросил Кефас.

- Не знаю, - пожимая плечами ответила девушка, - Многие верят в то, что смешение элементов медленно уничтожает расу генази. Моим отцом, например, был генази воды, а мать обычно считается генази огня.

- Но как такое возможно, ты же генази ветра?

- Это потому, что ещё в молодости моя мать открыла в себе предел огня и остановилась на нём, совсем не используя свои врожденные дары генази ветра. Сейчас она работает шеф-поваром в Акануле. Отец мой, генази воды, как и мой брат, ушёл на флот.

- Не знал, что у тебя есть брат, - сказал Кефас.

- У меня их двое. Вейврид, ушедший на флот - старший. Младший же, как и я – генази ветра. Он ушёл в гильдию Воздушных Наездников. Думаю, он передумает, как только узнает, что безумные гонки – не единственный род деятельности гильдии.

- Думаю, что даже так, это лучше, чем род деятельности Джазирии.

Ариэлла немного склонила голову и посмотрела на Кефаса.

- Знаешь, когда ты говоришь, я слышу в твоей речи дуновение предела ветра.

Кефас слегка улыбнулся, обрадованный тем, что беседа с Ариэллой помогла ему найти хоть какой-то внутренний покой.

- А как твоя мать достигла предела огня? – спросил Кефас.

- Согласно рассказам матери, - начала Ариэлла, снова смущаясь, - это связано с мужчиной, который был у неё до моего отца. По её словам, там произошла одна очень “огненная” история.

Кефас поджал губы. Он не понимал, почему эта история заставила генази ветра засмущаться.

- Что ж, - начал он, - поговорим об этом как-нибудь в другой раз. А  сейчас, - сказал он, глядя на деревья, - возможно, если я хоть немного поднимусь в воздух, это поможет мне быстрее найти в себе предел воздуха.

- Кажется, я знаю, что тебе стоит попробовать…

 

Ξ Ξ Ξ

 

Сердце качало кровь, но Кефасу казалось, будто жизнь внутри него и вокруг него остановилась.

 

Ξ Ξ Ξ

 

И вот он взлетел над поляной, держа Ариэллу в крепких объятиях. Девушка не была тяжелой обузой, что сильно удивило Кефаса.

Он открыл глаза и увидел девушку, крепко обвившую руки вокруг его шеи.

Она смотрела ему прямо в глаза и улыбалась. Кефас заметил, что голубоватый цвет её губ превосходно сочетался с серебристым оттенком кожи генази ветра.

Она выгнула бровь и посмотрела вниз.

- Возможно, нам пора спуститься и надеть нашу одежду.

Кефас хотел спросить, что она имела в виду, но посмотрел вниз и увидел, что его гладиаторское обмундирование и одежда Ариэллы лежали на земле, а парящие генази были одеты лишь в нижнее белье. 

Ариэлла поцеловала Кефаса и сказала:

- Приятно познакомиться, Кефас Рождённый Ветром.

     

Ξ Ξ Ξ

 

У гадальной комнаты Халифа Знаний не было ни окон, ни дверей, и правитель Альмарайвена мог пересчитать по своим украшенным кольцами пальцам людей, которые знали о ней – сам Халиф, его, к сожалению, умерший ученик, и старшая внучка – архи-визирь Альмарайвена.

Таким образом, Халиф знаний был уверен, что его никто не потревожит. Он сложил ноги крест-накрест, поднялся в воздух перед одним из своих магических верстаков и осмотрел все магические предметы, разложенные на нём – осколки жемчужин, пергаменты, исписанные непонятным подчерком Халифа и, его самое любимое, обычное мирское зеркальце квадратной формы и небольшой стоимости.

С помощью этого дешевого зеркала Халиф Знаний мог шпионить за самыми могущественными жителями Фаэруна. Он произнёс магическое словосочетание, после чего спросил:

- Где ты, Корвус?

- Прямо здесь, ваша светлость, - ответил Кенку из тени угла комнаты.

Халиф не обернулся. Вместо этого он взял перо, окунул его в чернильницу, взял чистый пергамент и записал: “я, мёртвый ученик, внучка и кенку”, после чего сказал:

- Знаешь, Корвус, подобное поведение я считаю высокомерием. Худшим из его видов. Высокомерие и невероятная гордость. Не успели мы нормально поздороваться, и вот ты сбежал. А теперь ты здесь.

- Интересная теория, но я никогда не бывал в Уотердипе, и не имел возможности повидать настоящее высокомерие, чтобы в полной мере понять, о чём вы говорите.

- А в Калимпорте? – спросил Халиф, поворачиваясь к Корвусу. Как только он посмотрел на кенку, то увидел, что он держится за своё бедро, а в стоячем положении его поддерживает лишь немая девушка-хафлинг Шан.

- Забавно, что вы спросили. Видите ли, в Калимпорте я тоже не был, зато он пришёл ко мне.

 

Ξ Ξ Ξ

 

Синда одарила молодого повара злым взглядом и поставила тяжелую корзину на полку, слегка поддерживая её коленом.

- Уважаемая госпожа, - взмолился молодой повар, - зачем вы убрали вино с Пурпурных Гор? Оно должно идеально подойти к блюду.

- Неужели это так необходимо? – спросил Тобин, - Я имею в виду, что несколько тарелок жареной баранины – уже великий подарок, зачем нам ещё и вино?

Взгляд молодого повара выдавал все его сомнение.

- Да, я согласен, баранина, приготовленная нашей кухней – щедрый подарок, но неужели вашей…подруге не хочется попробовать все те тонкости вкуса, которые наша кухня может вложить в блюдо.

Синда уверенно покачала головой и показала руками какое-то слово.

- Нонфал? – спросил Тобин вслух, - Это город…

- В Тирмише, да!  - воскликнул повар, - Там производят прекрасное вино, которое отлично подойдёт к жареной баранине. Если так, то это не проблема – у меня его много.

- Друг мой, - прервал великан, - Полагаю, что Синда имеет в виду нечто другое. Поймите, что Трилл – виверна, а не дракон. Ей без надобности тонкости вкуса. А если вы когда-нибудь будете в Нонфале и расспросите местных, то сразу же поймете, почему вивернам лучше не давать вина.

Синда задвинула корзину к стене и показала Тобину, что лучше было бы принести Трилл обычных овец.

Тобин лишь вздохнул и взял в руки огромное блюдо с жареным и нарезанным бараном.

Вместе с хафлингом они вышли с кухни и отправились к гнезду Трилл, где виверна с нетерпением ждала своего ужина.

Проходя через искусственный сад, великан поблагодарил девушку, что она ведет его через эти заросли. Синда улыбнулась, но сказала, что Тобин не смог бы заблудиться в этих кустарниках.

- О, моя дорогая, несмотря на то, что я высокий, потеряться в этом месте все равно легче лёгкого. С другой  стороны, Трилл уже так давно ждёт баранину, что если бы я заблудился, то она сама бы нашла меня.

- Тебя сложно потерять, великан, - раздались слова из темноты. Кроме незнакомого голоса Тобин и Синда услышали еще и неразборчивое бормотание.

Тобин среагировал быстро, но Синда была одним из самых быстрых воинов на всем юге, так что, когда каменный гигант отпустил тарелки с бараниной и развернулся к голосу, поднимая кулаки в боевую позицию, хафлинг уже метнула четыре серебряных дротика прямо в кусты.

Четыре снаряда врезались в невидимый барьер, на мгновение мигнувший красным светом. Тобин не увидел  дротиков на земле, зато до его ноздрей дошёл легкий запах  серы и расплавленного металла.

Из тени показался низкий генази огня, которого Ариэлла назвала Фламбурном. Он что-то пробормотал на незнакомом языке, а затем посмотрел на своего низкого друга, по имени Лавакр, который рассеянно потирал горло и смотрел на струйку дыма, оставшуюся от дротиков. Фламбурн подтолкнул своего напарника и тот сказал:

- Зря вы использовали своё оружие так. Мне кажется, что в нём была большая сила, а соответственно и его стоимость была больше, чем у обычных дротиков.

Но Синда гордо подняла голову, игнорируя замечание генази. Она наклонилась, подняла камень и бросила его в генази. Этот снаряд повторил судьбу предыдущих.

- Проверяешь силу нашего заклинания? – спросил Лавакр, - Не переживай. Скоро это перестанет тебя беспокоить.

- Фламбурн, Лавакр, что вы делаете? – спросил Тобин, - Мы гости одного хозяина. Ни я, ни моя подруга не поднимали руки против вас.

Синда вновь быстро наклонилась и бросила горсть песка в направлении генази, но в этот раз песок превратился в струйку дыма гораздо ближе к хафлингу и великану, нежели камень или дротики. Огненный купол, созданный Лавакром и Фламбурном, сужался.

- Если ваши друзья умны, то они не будут вас искать, но, судя по тому, что и они, и вы привязались к Ариэлле,  это не так. Как говорят джины: “аборигены Фаэруна невероятно примитивны”, - с усмешкой сказал Лавакр, - И, поскольку вы, скорее всего, встретитесь с ней перед своей смертью, то передайте ей, что Фламбурн и Лавакр могут быть простыми изгнанниками в Кабале Огненной Бури Аканула, но в гильдии Священного Охотника Мемнона они занимают высшие должности.

Тобин хотел ответить, но обнаружил, что ему нечем дышать.

Он наклонился к земле, обхватил Синду и не смог ничего больше сделать.

 

Ξ Ξ Ξ

 

Халиф Знаний, используя щипцы, разбинтовал ногу кенку и отложил окровавленное тряпье на стол. Весь пол был усеян магическими кольцами и шариками, которые Ахам сбросил на пол, освобождая пространство для Корвуса.

- Это…орвас?  - недоумевая, спросил Халиф, - Боги мои, Корвус, я же запретил тебе пользоваться этой дрянью. И не пытайся оправдаться – я вижу, что это именно орвас, который ты, судя по всему, нанёс на свой меч.

- Он работает только на млекопитающих, - ответил Корвус, взвизгнув, когда колдун оторвал окровавленное перо от его бедра, - В моих книгах есть рецепты более смертоносных масел, и я лучше умру здесь и сейчас, чем расскажу вам о них.

Халиф снял с полки глиняный кувшин и вылил струйку янтарной жидкости на рану кенку. Кровь зашипела, а Корвус наверняка упал бы со стола из-за своих судорог, если бы Шан не придерживала его.

- Какой бы яд не попал в твою кровь, ты сильно отравился. Но, так или иначе, это должно помочь.

Корвус несколько раз щёлкнул клювом и ответил:

- После того, как я был ранен, то был поставлен перед выбором – умереть от кровопотери или занести в кровь заразу. Поскольку я был ослеплен заклинанием джина, я не видел, что за мусор попался мне под руки. Так или иначе, что сделано, то сделано.

- И это беспокоит меня больше всего, - нахмурившись, ответил Халиф, - Магическая проекция, появившаяся у моего дворца, должна была привлечь внимание. Неважно - моё, или моих визирей. Значит, джин воспользовался невероятно сильной магией. Но главный вопрос – зачем? Если они раскрыли мои планы насчёт Кефаса, то почему бы им просто не убить меня?

Шан совершила несколько пасов перед лицом Корвуса.

- Ваша Светлость, - начал кенку, - Шан спрашивает, что нам делать с угрозой для великана и её сестры?

- А, не беспокойся, - ответил Ахам, небрежно махнув рукой, - мои подопечные не дадут в обиду твоих друзей.

По лицу девушки кенку понял, что такой ответ не удовлетворил её.

Корвус сел на стол и спрыгнул на каменный пол, поджимая раненную ногу. Рана давала о себе знать, но лекарство Халифа остановило кровотечение и весьма облегчило боль.

- Думаю, все равно будет лучше их проверить, - сказал Корвус, - Теперь, когда нам пришлось отказаться от планов насчёт Кефаса, думаю, мы надолго задержимся в Альмарайвене.

- Нет необходимости, - сузив глаза, ответил Халиф, - Генази ветра уже выполнила свою задачу, пусть и …необычным способом. Восхитительная женщина, - улыбаясь, добавил мужчина.

- Мне всегда было интересно – какую роль в вашем плане играет Ариэлла. Однако теперь я понял. Но я спешу вас расстроить – даже если Кефас открыл в себе предел ветра, это не поможет спрятать в нём заклинание смерти. Джин уже все знает.

Шан стояла в стороне и по очереди смотрела на мужчину и кенку.

- Ты не прав, - наконец ответил Халиф, - Даже джин не сможет обнаружить это заклинание смерти. Они обнаружат в Кефасе лишь предел ветра, после чего выставят вернувшегося в Калимпорт Марода ин Марода перед всей правящей верхушкой генази ветра, после чего…ну, что говорить. В конце концов, это твой план. Я проведу ритуал зачарования сегодня же.

Корвус покачал головой.

- Конечно, я был ослеплен джином, но вы ослеплены своей гордостью, что в разы хуже. Вы же сами сказали, что джин обладает невероятной магической мощью. Что если он обнаружит ваше заклятие в Кефасе?

- Это приемлемый риск, без него никуда.

Корвус улыбнулся и ответил:

- Ты не меняешься старый друг. Как всегда, ты остаёшься верным себе. Такой правитель и нужен Альмарайвену.

- И ты не меняешься, - твердо ответил Халиф, - Ты тут, живой, несмотря ни на что, Кефас во дворце, а твои мотивы все еще неясны.

 

Ξ Ξ Ξ

 

- На этом хватит, - тихо сказал Матиас. Как обычно, Трилл лучше понимала его интонацию, а не слова. 

Она перестала мотать хвостом и шеей из стороны в сторону, и сконцентрировалась, пытаясь установить равновесие между усеянным шипами хвостом и головой. В отличие от диких виверн, Трилл прижимала крылья к телу, что позволяло Матиасу с лёгкостью слезать со спины своей подруги.

Старый рейнджер увидел серебряный блеск в трёхстах шагах и спешился. Старик аккуратно двигался к свечению, скрываясь в тенях деревьев. Конечно, присутствие Трилл исключало скрытность, но зато давало другие преимущества.

За сто шагов до цели, ноздри виверны уловили горячий воздух, вызвав недовольство Трилл.

- Да, - тихо начал Матиас, - я тоже чувствую жару. Магия огня. В этом городе такое в порядке вещей, но, как правило, магические ритуалы проводятся в специальных комнатах.

Когда до свечения осталось пятьдесят шагов, рейнджер и виверна увидели, что свет начал преломляться и Трилл, беспокойно визгнув, рванула вперед.

- Стой! – шикнул старик, - Нужно осмотреть окрестности.

Матиас подумал, что сейчас было бы хорошо иметь Корвуса Черноперого за спиной. В конце концов, этот опытный убийца мог бы помочь старику и виверне, если бы их поджидала засада.

 

Ξ Ξ Ξ

 

Халиф Знаний даже был рад, тому, что он все еще мог удивляться. Какая бы связь не была между короткостриженой немой девушкой и кенку, ей достаточно было показать пару фигур своими пальцами, и Корвус уже все понял. Говорят, что адептов Аврорини обучают ловкости и обостряют их рефлексы до возможного максимума. Ахам был даже рад увидеть доказательство этим слухам, несмотря на то, что серебряные дротики Шан летели в направлении самого Халифа.

Правитель города щёлкнул пальцами и шесть снарядов, посланные хафлингом в его лицо, разлетелись в разные стороны, разбивая банки с алхимическими растворами.

В мгновение ока, Шан бросила еще несколько снарядов, разбивая всё новые и новые банки. Должно быть, она кидала наугад, ведь даже Халиф не знал содержимого каждой банки.

Вызванный химическими реакциями пожар не сильно беспокоил старого мага, ведь магические обереги, которыми он себя покрыл, могли сдержать даже Богов.

Женщина обнажила длинный меч, висевший на её поясе,  и схватила короткий меч кенку, лежащий на краю стола. Немного присев, она прыгнула, но не на Халифа, а на Корвуса. Халиф так и не узнал, что задумывал кенку, ведь как только девушка прыгнула к нему, они оба превратились в чёрную дымку.

Очевидно, Корвус перенес себя и своего помощника подальше от пожара, и, как оказалось, не зря – спустя пару мгновений раздался взрыв, который уничтожил комнату и выбросил Халифа в реальный мир. Старый маг выругался и улыбнулся – как всегда, надеясь на своё везение, Корвус Черноперый провернул очередную авантюру.

Халиф Знаний тихо выругался и начал плести заклинание.

 

Ξ Ξ Ξ

 

Кефас думал, что уже ничто не заставит его отпустить руку Ариэллы, но, как оказалось, было достаточно всего одной взволнованной виверны.

Над головами двух генази, сидевших у урчащего фонтана, пролетела Трилл, вынудив их броситься на землю.

- Все в порядке? – спросил Кефас.

- Д…да, - ответила девушка, удивленная внезапным появлением виверны.

Когда Кефас и Ариэлла спустились на землю и начали  одеваться, генази земли обнаружил, что форма его тела изменилась – плечи и мускулы были такими же большими, как и раньше, но талия стала немного изящнее. Девушка рассмеялась, когда Кефас надел своё гладиаторское обмундирование и с удивлением обнаружил, что между бедром и штаниной может пролезть рука. Затянув ремешки, генази земли облегченно вздохнул – одежда все еще была ему по размеру.

Кефас встал и посмотрел на виверну, развернувшуюся и летящую по направлении к фонтану. Увидев знакомого полу-джина, Трилл визгнула и высунула язык, в полёте ударив им Кефаса. Генази земли, ошеломлённый ударом колючего языка, стёр слюну с лица и спросил.

- Зачем она это сделала?

- Она смущена твоей новой внешностью, - улыбнувшись, ответила Ариэлла, - Она чувствует, что это ты, но не узнаёт тебя. Так что она решила проверить наверняка.

- Надеюсь, больше никто не будет пользоваться тем же методом.

Виверна приземлилась рядом с генази, обдав их потоком ветра и брызг из фонтана.

Улыбки пропали с лиц Кефаса и Ариэллы, когда они увидели Матиаса, вышедшего из тени деревьев с натянутым луком, направленным в сторону генази. Старый рейнджер сузил глаза и опустил лук. Он тоже был удивлен новым внешним видом генази земли, но вместо возгласов удивления, Кефас услышал лишь:

- Конечно. Все правители Калимпорта – генази ветра. А теперь и сын Марода один из них.

Прежде чем Кефас успел что-то ответить, перед фонтаном появилась черная сфера, из которой вылетела Шан и Корвус. Не узнав генази земли, девушка-хафлинг с обнаженным оружием приготовилась атаковать незнакомца.

- Нет! – закричала Ариэлла, обнажая свой меч.

- Шан, это я, Кефас! – воскликнул полу-джин. Его голос звучал нежно и мелодично, что удивило его. Ариэлла предупреждала, что с изменениями внешними придут изменения и внутренние, но Кефас не думал, что даже его низкий голос претерпит трансформацию.

Шан остановилась, быстро кивнула и, развернувшись, была готова броситься в сторону комнаты, в которой ночевала вместе с сестрой.

- Синда пропала, - сказал Матиас, - как и Тобин.

Шан остановилась и посмотрела на Корвуса. Вслед за хафлингом, все остальные собравшиеся перевели взгляд на кенку.

Он кивнул и сказал:

- Пару часов назад на меня напал джин – архи-визирь Калимпорта и советник паши Марода. Ахам утверждает, что Марод приходится тебе отцом, Кефас. Джин сказал, что если я не выполню его условия, то он похитит Синду и Тобина.

- Это и произошло, - сказал Матиас, - Послы Кабалы оказались агентами Калимпорта. Мы видели, как они использовали какую-то смесь магии ветра и огня, чтобы поймать Синду и Тобина. Мы с Трилл увидели это, но оказалось слишком поздно. Корвус, аль Жотос должен был знать о силе этих двоих.

Кенку покачал головой.

- Он не знал. Полагаю, что-то, или кто-то, замаскировал силу этих двоих, - Корвус подошёл к Кефасу и провел рукой по его хрустальным волосам, - Но теперь это неважно. Халиф больше не наш союзник. Кефас, я подверг твою жизнь опасности, и обязательно дам объяснения и принесу извинения, но позже. Сейчас мы должны бежать из дворца халифа.

Кефас не знал, что ответить. Он посмотрел на Ариэллу и та легко кивнула.

- Я смогу выбраться отсюда сам, - продолжил Корвус, - а вы…Матиас, Трилл в состоянии нам помочь.

Рейнджер незамедлительно кивнул.

- Да. Шан сможет сесть со мной на лошадь, а Трилл в состоянии некоторое время везти на себе Кефаса и Ариэллу…если генази не против пойти с нами.

- Даже если бы у меня был выбор, я бы бежала вместе  с вами, - ответила девушка, - Если то, что говорит Корвус – правда, то я должна выследить Фламбурна и Лавакра. Служа паше Мароду, они предали королеву Аканула, а мой долг, как боевого мага, выследить и наказать предателей.

Внезапно раздался протяжный гул, и по всему дворцу пробежала вибрация.

 - Халиф идёт за нами! – крикнул Корвус, - Матиас! Каменный треугольник Квага! – после этих слов тени вокруг кенку начали сгущаться.

- Ахам знает, что мы отправимся именно туда! – выкрикнул старик.

- Да, но он не сможет следить за нами, - после этих слов Корвус растворился в воздухе, а рейнджер тихо выругался.

Из тени появилась Шан и, бросив мешок Ариэлле, подскочила к Матиасу и бегом отправилась к конюшне.

Генази ветра раскрыла мешок и увидела свои доспехи.

- Ариэлла! – выкрикнул Кефас. Подняв взгляд, девушка увидела Кефаса, сидящего на спине виверны и протягивающего руку.

Генази ветра приняла помощь и забралась на спину Трилл, которая тут же поднялась в воздух.

- Знаешь, - начала девушка, - после подобного мне кажется, что лучше, подобно тебе, никогда не снимать доспехи.   

 

Ξ Ξ Ξ

 

 Через несколько часов Халиф, уединившись в своей магической комнате, услышал три удара колокола и позволил гостю войти.

Женщина, старшая внучка Халифа, материализовалась у северной стенки комнаты и обвела взглядом комнату. Посмотрев на графин, она перевела взгляд на своего деда, и тот кивком позволил ей налить немного.

Как только девушка осушила бокал белого вина, она отёрла губы рукой и сказала:

- Матиас Фарсир и этот…Корвус Черноперый. Их не существует. То есть, мы не можем обнаружить хоть какие-нибудь признаки их существования. Они скрылись от наших заклинаний.

Халиф усмехнулся.

- С Корвусом все понятно, но Матиас…он обычный человек. Мне всегда была неизвестна природа их отношений. Неужели дружба? Так или иначе, он настоящий герой.

Девушка закатила глаза. Она слышала эти слова уже много десятков раз.

- Дедушка, твоя преданность Альмарайвену – это настоящее геройство. А этот старик предан шайке разбойников и дикому животному.

Халиф услышал в её голосе нотку фанатизма и вздохнул – он знал, что сам его и породил. Старый маг надеялся, что она перерастёт его, как и другие его внуки, но этого так и не произошло.

- Он убил кого-то? – спросил Халиф, внезапно решив выпить бокал вина.

- Рейнджер? Нет. Но мог бы, - в её голосе звучали уже другие ноты. Халиф наполнил бокал и развернулся к внучке, - Дедушка, он мог убить меня. Чары, которые ты набросил на свой дворец, ослабили его лук. Но мастерство Матиаса заключается не только в магическом луке…скорость стрельбы. Мне кажется, он был готов к тому, что ты отключишь магию его лука – когда магическая тетива порвалась, он вытащил из кармана кусок кишки и, быстро натянув её вместо тетивы, продолжил яростно обороняться. Дедушка, ты сделал поистине легендарное оружие.

- И тем не менее, даже когда магия ушла из него, он смог противостоять самому могущественному из моих подчиненных и сбежать.

Внучка Халифа села на стул и опустила плечи.

- Да. Вдобавок еще и эта немая девушка-хафлинг доставила нам немало хлопот. Разведка так же докладывает, что виверна высадила обоих генази где-то в трех часах езды верхом на запад. Я отправила за ними стражу, но…

- Но они их не найдут, - закончил маг, - Ибо когда наши люди доберутся до того места, о котором ты говоришь, беглецы скроются на Равнине Каменных Пауков, а нашим людям строго-настрого запрещено туда входить.

- Во всяком случае, никто здравомыслящий за ними не пойдёт, - тихо добавила девушка.

- То есть, ты веришь, что они, в конце концов, погибнут? – улыбнувшись, спросил Халиф.

- Если они попытаются пересечь старую реку Кваг…

- Не стоит забывать о фокусах Корвуса Черноперого.

- Как раз об этом я и хотела поговорить. Кенку не убил никого из тех, кто был послан в погоню за ним, но адские гончие, призванные магами, устремились к одному месту – в район заброшенных складов. Когда стражники догнали их, то все призванные демоны были мертвы.

Халиф налил еще один бокал вина, но в последний момент убрал его на край стола.

- Я не оправдываюсь, дедушка, - сказала девушка, разводя руками, - Моя дочь готова занять моё место, если таково будет твоё желание.

- Твоя дочь? – удивленно спросил Халиф, - Ох, какой же я старый. Не переживай. Я не виню тебя. Корвус бросил игральные кости, зная, каким будет результат. Однако он ошибся в одном – он начал игру, полагая, что я не буду в неё играть.

- Неужели ты хочешь отправиться к ним сам? Я знаю тебя, дедушка, ты не позволишь никому другому отправиться в это место.

- Нет, - со вздохом ответил Халиф, - Я не покину этот город, как того хочет кенку. Боюсь, Корвус Черноперый бежал и забрал с собой инструмент, с помощью которого мы бы могли сокрушить правителей Калимпорта.

Девушка задумалась.

- Дедушка, это значит, что когда-нибудь этот инструмент восстанет против нас? Судя по словам Корвуса, он хочет отдать генази земли паше Мароду, а значит, наследник когда-нибудь займёт место отца. То, что ты рассказал мне об этом Кефасе, делает его куда более грозным соперником, нежели его отец.

- Да, это так. А джин позволит ему более свободно править народом, чего нельзя позволить дураку Мароду. Но не спеши пугаться – я почувствовал, что Кефас всю жизнь будет искать истинный путь, так что, возможно, его правление как раз то, что нам нужно.

- И все же, это лишь возможно. Пока что, Кефас представляет из себя грозное оружие в руках джина и паши.

- Довольно! – воскликнул Халиф, - Нет смысла обсуждать это. Мы можем до скончания времен обсуждать возможные варианты развития событий, но так и не придём к верному умозаключению. Если постоянно об этом думать, то можно найти много потенциальных угроз для Альмарайвена.

- Тем не менее, их нельзя исключать…

- потенциал это то, что можно измерить, а то, о чём мы сейчас говорим, это паранойя, которая может разойтись как огонь на сеновале, а я не позволю такому случиться в моей семье.

Женщина застыла и поклонилась.

- Как пожелаете, Халиф Знаний.

Старый маг вздохнул. Он слишком давно не спал.

- Они собираются пересечь равнину Каменных Пауков, что за последние девяносто лет удавалось лишь армии элементалей. Оцени их потенциал успешности этой авантюры и успокойся, внучка. Я решил поспать, и, надеюсь, вы не превратили мою комнату в алхимическую лабораторию за тот год, что я  в ней не появлялся.

Девушка улыбнулась.

- Она осталась в том же виде, в котором ты её и оставил. Тебя проводить?

- Останься, - с взмахом руки сказал Халиф, - и допей вино. Это свежий урожай, называется “Слёзы Виверны”. Как только бутылка открыта, её надо допить, иначе содержимое превращается  в невыносимую кислятину.

 

Ξ Ξ Ξ

 

Когда Халиф ушёл, его внучка ещё долго сидела в его потайной комнате и думала о его словах. Она думала о своём погибшем отце, который всю жизнь пытался уничтожить город Брас – столицу ненавистных ифритов. Вспомнила о своей жестокой дочери и инвалиде-сыне, о бесконечных двоюродных братьях и сёстрах, о миллионах людей, некогда населявших Альмарайвен, но погибших в войне с джинами и ифритами. После всего этого она обязана защищать город.

- Прости дедушка, - прошептала она, - но у наших врагов слишком большой потенциал.

Наконец, она вспомнила о своих изгнанных племянниках и демонах, бывших виновниками этого изгнания.

 

Ξ Ξ Ξ

 

Демон вновь со все й силы дёрнул своими руками, пытаясь разорвать зачарованные цепи, сковывающие его движения. Ярость закипала в его многочисленных глазах, а зловоние, исходившее из зубастой пасти, заполняло всю пещеру. Демон ударил шипованной ногой по полу, вновь и вновь пытаясь сбежать из своей тюрьмы.

В очередной раз, ничего не вышло, и демон успокоился. Тёмная магия, сдерживающая его в этом мире, просачивалась сквозь его тела, меняя и искажая его естество.

Но ненависть…

Ненависть была причиной и целью его существования. Только она позволяла демону бороться с магией. Но она же была и причиной его пленения – фанатики, пленившие демона сто двадцать один год назад  в этой пещере, черпали свои силы из той ненависти, что источало это чудище.

- Паук, что ждёт.

Сначала, демон подумал, что услышал голос одного из народа паука – смертные, что обитали в храме на вершине горы. Для демона не было разницы в голосах смертных.

Но потом в сознании демона появилось лицо женщины, которая держала в руке смотанный кусок кожи. Демон завопил.

- Кисара! – прошипел он, - Если бы стыд за тот случай, когда ты впервые изгнала меня, был ещё жив, то сейчас бы он был неуместен, не так ли?

Женщина покачала головой. Демон учуял кожу и понял, что это был своего рода магический щит, оберегающий её от сил демона. Это была его слабость – чуять и распознавать что бы то ни было.

- Дочь Шуна Пятого давно мертва, Занессу, и это было уже двенадцать столетий назад. Но я являюсь её потомком. Моё имя – Муна ир Она. И то, что я держу в руках – твой поводок.

Демон рассмеялся.

- Поводок потерян. Он был потерян, когда я вернулся в этот мир после тысячелетнего изгнания, в которое меня отправил твой предок.

- Да, но мой дед, действуя из тени, собрал множество артефактов нашего рода. Пока ты гнил в Бездне, демон, мой дед возвращал могущество своей семьи. Когда же боги были сосланы на Фаэрун…

- Ты хотела сказать, что когда высокомерные и глупые создания, которых вы называете богами, были сосланы в смертный мир около полутора века назад, пришёл человек с этим поводком и пленил меня. Я хорошо помню его имя. Аль Жотос…

Демон рыкнул, но девушка даже не шевельнулась.

- И теперь, - продолжил демон, - Ты здесь. Но почему? Мятеж против твоего хозяина? Попытка обрести власть? Или может быть союзника?

Волны боли и слабости прокатились по телу демона. Он завизжал и упал на пол. Его многочисленные лапы застучали по каменному полу, но вскоре обмякли и повалились вслед за грязным мохнатым телом. Когда боль ушла, лицо женщины вновь возникло в сознании демона.

- Глупый демон. Тебе никогда не понять ту любовь и преданность, которую я испытываю к человеку, называемому тобой аль Жотос. Власть? Союзник? Да кто ты такой? Жалкий демонёнок, связанный магией и эксплуатируемый кучкой безмозглых фанатиков. Кто ты? Бог дроу? Полубог? Да тебе просто повезло родиться из ядовитой капли с зубов реального Бога. Мой повелитель в разы сильнее тебя, да и я могу закончить твою жизнь лёгким движением пальцев.

Демон вновь почувствовал на себе невидимое присутствие поводка. В его голове появилось новое чувство, отличное от бездонной ненависти.

Страх.

 

 

 

 Глава Двенадцатая

 

Паук, Что ждёт, имеет восемь глаз;

Паук, Что ждёт, убьёт Жанну сейчас;
Паук, Что ждёт, плетёт паутину лжи;

Получше ты Жанна себя береги

- Калишитская детская песенка, напечатанная в Путеводителе по Сияющему Югу Воллотампа Геддарма в год Пылающего Клейма (1334 по Л.Д.)

 

  Кефас посмотрел на солнце, прикрыл глаза и, спрятавшись от солнечного света, продолжил изучать стену, усыпанную валунами. Ариэлла сидела на выступе сверху. Она посмотрела на запад и выпила немного из своей походной фляги. Двое генази взбирались вверх по уступу, но генази ветра постоянно опережала бывшего гладиатора, который, в какой-то момент, даже перестал пытаться нагнать изящную и ловкую девушку. Членов гильдии Воздушных наездников обучали передвигаться так, чтобы их движения были похожи на танец.

А Кефас не был танцором.

- Видишь что-нибудь? – спросил он у девушки, надеясь, что его подруга увидит хоть одно живое существо в этом месте.

Ариэлла не ответила, а лишь потрясла флягой. Кефас некоторое время смотрел на неё, после чего кивнул и продолжил забираться в гору. Интересно, а стало бы это путешествие легче, если бы он до конца открыл в  себе все таланты генази земли.

По крайней мере, он сам верил в то, что в нём эти таланты есть.

С момента его побега с Джазирии, Корвус так и не объяснил, какими талантами может овладеть генази земли. Иногда Кефас даже думал, что кенку намеренно не хочет знакомить полу-джина с этими знаниями.

Кефас снова попытался сосредоточиться на песни земли, но так ничего и не услышал, кроме завывания ветра.

- Не переживай, - сказала ему Ариэлла, - это нормально. Ты еще не до конца овладел своим вторым          пределом, не говоря уже о том, что и с первым ты знаком не особо хорошо. К тому же, мне кажется, что песня земли заглушена в этом месте этим странным ветром. Слышишь?

Кефас сконцентрировался. Да. Ветер в этом месте отличался от того, что он слышал на Джазирии. Но здесь ветер звучал тонко и одиноко, будто его пронзала какая-то боль.

- Да, - ответила девушка, - Тонко и одиноко, - она вздрогнула, бросила флягу Кефасу и продолжила взбираться наверх.

Полу-джин сделал пару глотков из фляги и убрал её в рюкзак. Он до сих пор не слышал песни земли, но может…может попытаться сконцентрироваться на ветре. Прошло уже много времени с тех пор, как он открыл в себе предел ветра.

Кефас остановился, выпрямил спину, раздвинул руки в разные стороны и, закрыв глаза, оторвался от земли. Пролетев несколько метров, он аккуратно приземлился рядом с Ариэллой.

- Браво, - с улыбкой сказала генази ветра, - Но не обязательно выпендриваться и держать спину изогнутой.

- Это не позёрство, а лишь представление, - с широкой улыбкой на лице ответил Кефас. Ему показалось, что так бы ответил и Тобин.

Ариэлла звонко рассмеялась.

- Я знала, что у тебя получится. Попробуй сосредоточиться и почувствовать камень под своими ногами так же чётко, как ты чувствуешь воздух.

Кефас улыбнулся, но не ответил. Его радовало то, что у него получается развивать свой предел ветра, а так же то, что это нравится Ариэлле. Но в глубине души он надеялся, что развитие предела ветра не вынудит его оставить без внимания предел земли.

Он знал, что Ариэлла посвятила всю свою жизнь пределу ветра. Это позволило ей вступить в гильдию и стать боевым магом. Кефас боялся, что когда-нибудь ему придётся выбрать что-то одно.

Подул ветер и Кефас уловил какой-то запах. Такой незнакомый и такой близкий.

- Ты слышишь это, Кефас? – спросила Ариэлла, после чего на её лице появилась по-детски радостная улыбка, - Кефас! Это море! Давай же, идём.

Она взяла его за руку, и теперь он знал, что точно от неё не отстанет.

 

Ξ Ξ Ξ

 

Оно было огромным…бесконечным.

- Ну как тебе? – спросила она у Кефаса, стоя рядом с ним  на краю обрыва.

Он прочистил горло и, собравшись с мыслями, ответил:

- Большое.

Девушка хихикнула.

- Точно, оно большое.

Волны со всей силы разбивались о камни у подножья скалы, а чёрные птицы с алыми клювами ныряли в воды, чтобы спустя пару мгновений вынырнуть обратно с рыбой в клюве.

- Это родной предел твоего отца? – спросил Кефас, - И брата? Они могут слышать воду?

- Думаю…ммм…на первое время тебе будет достаточно знаний об одном пределе, - с улыбкой ответила девушка.

Кефас не стал задавать других вопросов и посмотрел на море. Он тут же увидел приближающийся треугольный силуэт и уже хотел спросить у девушки про него, но сам все понял.

- Дох! – воскликнул он, - Это рыбацкий дох, не так ли? Как думаешь, они встречали морского дракона?

- Не думаю, что Альмарайвенские рыбаки заходят так далеко на запад. Но мне нравится, что ты относишься ко всему новому, как к какому-то чуду из старых рассказов.

Огромная крылатая тень накрыла Кефаса и Ариэллу, после чего понеслась в сторону рыбацкого доха и махающего человека на носу судна.

Кефас прищурился и разглядел Корвуса, машущего крылатой тени – Трилл.

 

Ξ Ξ Ξ

 

Вскоре, Кефас, Ариэлла и Корвус встретили Шан, и она отвела их в лагерь Матиаса, скрытый в тени огромного валуна.

- Несколько десятков лет назад тут было болото, - сказал Матиас.

Кефас снова взглянул на огромную равнину, простирающуюся у подножья горы, на которой расположился небольшой отряд. Когда они вместе с Цирком Чудес путешествовали по равнинам Тетира, полу-джину было сложно представить, как это выглядит с высоты. Наверное, его знания о самом явлении равнины было весьма и весьма поверхностным, как и знания о море.

Корвус наклонился над бездымным огнём, который он развёл с помощью сухих палок, принесенных Матиасом.

- Боюсь, наших запасов нам надолго не хватит. А огонь нам понадобится, когда мы доберемся до Пустыни Калим.

Кефас задумался. Было ли его представление о пустыне таким же поверхностным, как и о море?

- Это потому, что там нет ничего, ничего не горит, на расстоянии ста дней езды на верблюдах? – рискнув, спросил Кефас.

Матиас хмыкнул.

- Ты даже знаешь, кто такие верблюды?

Генази земли ощутил, что взгляды всех членов их маленького отряда направлены на него.

- Это как пустынные быки…

Матиас улыбнулся, после чего уловил на себе взгляд Ариэллы, прочистил горло и ответил:

- В общих чертах, да. Хороший парень, - с лёгкой улыбкой добавил он.

С этими словами старик скрылся в тенях, возвращаясь к проверке снаряжения, которое они смогли унести из Альмарайвена.

- Нет, Кефас, - наконец-то заговорил Корвус, - нам нужен огонь, потому что твои сородичи будут встречать нас.

Рядом с Корвусом стояла Шан, под глазами которой, за последние два дня, появились черные круги. Матиас говорил, что Шан не спит, потому что Синду и Тобина похитили. Сейчас девушка внимательно смотрела на кенку, будто ожидая чего-то.

- Нас встретят и отведут в Калимпорт, - продолжил Корвус, - Мы не будем скрываться, и в итоге паша Марод узнает, что в городе находится его сын. Нас всех найдут и отведут на одну из его арен или в его дворец, - с этими словами Корвус обнажил свой меч и провел им вдоль огня.

Неожиданно для всех, заговорила Ариэлла.

- Так вот какая роль была уготовлена мне в вашей с Халифом игре. Я должна была пробудить в Кефасе тот же предел, что есть и у его отца. Что ж, я бы разозлилась, но не могу, ибо сделала бы с Кефасом  то же самое еще раз. Но мне не нравится, когда меня используют, пусть даже и не так жестоко, как прежде.

Корвус сделал небольшую паузу и продолжил:

- Ты слышал, что в  Калимпорте произошло восстание. На самом деле, с начала правления генази и джинов, они происходят постоянно.

Кефас вспомнил разговор с Ариэллой на тему восставших рабов. Сейчас ему казалось это таким далёким.

- Это реалии жизни калишита в наше нелегкое время. Рабы не хотят быть рабами. Кто-то бежит на север, кто-то пытается скрыться в море. Такие люди, как Азад Свободный, основывают целые государства. Например – Тетир. Предки королевы Тетира были простыми рабами, хотя, думается мне, она не будет обрадована подобным сравнением. Более того, многие люди по всему Сияющему Югу ставят целью своей жизни освобождение рабов. Рыцарские ордена, одинокие путешественники и даже бандиты, если это им выгодно.

Кефас покачал головой.

- Зачем ты говоришь мне все это? Хочешь сказать, что твой цирк занимался освобождением рабов? Я должен поверить, что ты рыцарь, Корвус Черноперый?

- Нет, Кефас. Я не рыцарь. Я шпион. И я освободил тебя, потому что это соответствовало моим целям.

Матиас, тихо подошедший к костру, тяжело вздохнул.

Кефас слегка рассердился и напрягся.

- И какова твоя цель, Корвус?

- Возможно, в другой день…

- Этот день и так идёт слишком долго, - прервал его Кефас, - Ничего, у нас есть время.

- Этот Азад Свободный – внезапно заговорила Ариэлла, - Он поднял восстание в Калимпорте?

- Азад не тот человек, чтобы вести за собой восставших, - ответил Корвус, - он просто возглавил сбежавших. Однажды я узнал, что спустя двадцать лет после исчезновения Калима и Мемнона, на всех аренах Калимшана выступает человек с баснословной силой и выносливостью. Он выиграл бесчисленное множество битв благодаря своему оружию – двуглавому цепу. Но его карьера была окончена, когда паша Марод аль Архапан забрал себе великого гладиатора.

 - По словам Халифа Знаний - паша Марод мой отец, - сказал Кефас.

- Это действительно так, - кивнул Корвус, - По крайней мере, по твоим жилам течет его кровь, а это уже позволяет установить ваше родство. К тому же, я изучил записи в Сарадуше, подтверждающие этот факт, а Старейшина Лин из Аргентора подтвердила это, осмотрев твой зулдар. Ты принадлежишь династии аль Архапан – одной из старейших династий генази ветра.

- Тогда матерью Кефаса должна быть генази земли, - вставила Ариэлла, - а из того, что я знаю об обществе Калимпорта, это маловероятно.

- Именно этот факт и является главной загадкой для меня – кто была матерью Кефаса?

- У паши Марода нет жены? – спросил полу-джин.

- Всем известно, что Марод аль Архапан достаточно увлеченный генази. Его интересуют гладиаторские бои и побоища. Он обладает огромным политическим влиянием по всему Сияющему Югу, но пользуется им лишь тогда, когда этого требует его архи-визирь – джин Шахрох. Это, кстати, является причиной такой отреченности Альмарайвена от всего Калимшана, несмотря на то, что паши Калимпорта, в теории, главенствуют над Халифом Знаний, и Ахам правит городом лишь с их позволения. Так что Марод редко покидает свой плавучий дворец или арены, но когда он делает это, то отправляется в тренировочные лагеря, глубоко в пустыне. Говорят, что у паши была всего одна официальная жена и один официальный сын, но они бесследно пропали.

- И, дай угадаю, в то же время из Калимпорта сбежал Азад? – спросил Кефас, - И что же случилась с женой паши?

- Твоя мать и жена паши, Кефас, умерла двадцать лет назад, в год Малахитовых Теней. Умерла вскоре после рождения маленького генази земли.

- Но почему Шахрох позволил Мароду завести ребенка от генази земли? – вмешался Матиас.

- Потому что они не знали, - внезапно ответил Кефас, - Предел земли был её врожденным пределом, но она, видимо, приобрела предел ветра, и это обмануло пашу и его приближенных.

Корвус несколько секунд посмотрел полу-джину в глаза, а затем покачал головой и ответил:

- Она бы не смогла обмануть Шахроха.

- А если бы и смогла, - сказала Ариэлла, - зачем ей так рисковать? Ребенок же раскрыл бы её тайну.

- Ответ на вопрос, кроется в обществе южных генази,  - ответил Корвус, - Ещё до того, как Калим и Мемнон вернулись в наш мир, династия аль Архапан участвовала в зарождении Кабалы Огненной Бури, а здесь, на Сияющем Юге, она более радикальная и агрессивная, чем в Акануле. Южная Кабала считает, что генази должны возобновить войну между Мемноном и Калимпортом для того, чтобы разделить своё общество по пределам, и, естественно, один из пределов будет признан главенствующим. Учитывая то, что в Мемноне и Тешбурле правят генази огня, а в Калимпорте и Маншаке  генази ветра…

- Это лишь два предела, - прервал Кефас, - А что с генази воды и молнии. А с генази земли?

- Эмираты генази поделены на два государства – западными эмиратами управляют генази огня – сильнейшие из сторонников ифрита Мемнона и их потомки. В восточных эмиратах та же ситуация – там правят союзники джина Калима. И те, и другие обладают огромной властью над любыми другими генази или людьми, проживающими в эмиратах Небесного Огня. Согласно законам, генази земли считаются самыми низшими, и это единственная вещь, с которой согласны и западные и восточные эмираты.

- То есть – мы рабы? – спросил Кефас.

- Некоторые из генази земли, да. Старейшина Лин определила, что твоя мать действительно была из Калимпорта, но ни её имени, ни чего-либо ещё нет ни в записях Кабалы Огненной Бури Аканула, ни в Последнем Завещании Калимпорта. Полагаю, паша Марод выбрал понравившуюся ему рабыню и она, пытаясь достичь ранга дворянки, открыла в себе предел ветра.

Кефас уставился на кенку.

- Как звали мою мать?

- Я же сказал, я не знаю. Точнее, когда она была женой паши Марода, её звали Валандра аль Архапан, но настоящего её имени я не нашёл. Это нормально, когда генази аристократ женится или выходит замуж за низшего генази, тот меняет своё имя.  Старейшина Лин и весь Аргентор отреклись от традиции имен генази земли из Калимпорта, но по твоему зулдару она выяснила, что твой род по матери носил имя аль Шелспер.

- Валандра аль Шелспер, - тихо сказал Кефас, - Марод аль Архапан. Знаете, я никогда не воображал, кем были мои родители. Все мои мысли были сосредоточенны на рассказах о героях и их похождениях. Может, в Историях Основания и есть рассказы про родителей и детей, но Азад никогда не читал нам их.

- Но я знаю еще кое-что, - добавил Корвус, - Я знаю, как умерла твоя мать.

Все посмотрели на огонь, хотя он почти угас, дав ночи окутать лагерь путешественников.

- Расскажи, - наконец сказал Кефас.

- Через десять дней после твоего рождения, Кабала Огненной Бури стёрла все упоминания Валандры аль Архапан из генеалогий, зато они пополнились именем Валандры ин Икари. Сначала я не связывал эти события, но потом…

- Ин? – вмешалась Ариэлла, - Я знаю, что значит эта именная приставка. “Аль” означает род, “адх” – раб, а “ин” – безродый.

- Да, такая приставка используется редко, и считается, скорее оскорблением. Так же, что мало кому известно, она может означать “сестра”, - пояснил кенку.

- Валандра сестра Икари, - медленно проговорил Кефас.

- Икари, или же Икарии – так называют свой народ минотавры. Те самые, с которыми мы сражались в Аргенторе.

- Что? – удивился Кефас, - Мою мать вписали в род минотавров?

- Нет, Кефас. Её вписали в род гладиаторов. Через десять дней после твоего рождения её бросили в подвалы арены Джен, заклеймили, и заставили убирать помои за гладиаторами и стражниками, а спустя неделю она получила карточку бойца и тут же была выставлена на бой против лучшего гладиатора. Ей дали в руки копьё и выгнали на арену. Там, на глазах у восемнадцати тысяч зрителей, она была за минуту убита величайшим гладиатором того времени. Это был последний бой Азада адх Архапана.  

 

Ξ Ξ Ξ

 

Демон замедлился, но они все еще чувствовали вибрацию от его шагов, слышали его приглушённые рык и сопение. Разведчики сообщили, что их цель находится у огромного валуна на вершине неподалеку.

Скауты обменялись ментальными командами и кивнули.

“Камень и паутина”, - повторяли они про себя.

Как только демон сбежал из своих оков, он уничтожил сознание всех послушников, связанных с ним ментальной связью. Его не интересовали их личности до тех пор, пока они не проявят себя в бою.

Двигаясь на юг, демон потерял ощущение поводка, сдавливающего его душу, но он знал, что женщина внимательно следит за каждым его движением. Нельзя было назвать демона мудрым, но он был хитрым и знал, что любая попытка побега может уничтожить его физическое тело, отправив душу в самую тёмную яму во вселенной. Однажды он уже выбрался из неё, и теперь не намерен возвращаться.

Но демон знал, что женщина не освободит его. Более того, она даже не вознаградит его, хотя Занессу сомневался, что разум девушки развращён настолько, чтобы преподнести демону заслуженную награду.

Так или иначе, судя по её действиям, девушка была слабой опорой для колдуна, заточившего демона в тюрьму полтора века назад. Что уж говорить о великих императорах древности, которые, по словам девушки, были её предками. По сравнению с ними, она лишь жалкая тень.

Занессу вспомнил, что женщина связана с ним  ментально и может читать его мысли, так что поскорее прогнал самые беспокойные из них, дабы не последовало наказание.

Захваченные демоном сектанты и шаманы, верившие в божественную сущность демонов, некогда обитали на этой равнине. Веками тут простиралась огромная топь, прозванная Паучьим Болотом, но в ходе нескольких катаклизмов, оно пересохло, оставив после себя лишь огромную равнину с примитивнейшими видами жизни обитавших на ней. Тела обнаженных шаманов и сектантов лежали на земле, образовывая собой причудливую форму. Кровь, просачивающаяся в земли и подземные пещеры, заставила маленьких демонических паучков вылупиться из своих яиц и отправиться на охоту.

Демон выжидал. Его хозяйка не подавала никаких сигналов, и Занессу решил ожидать. Прохаживаясь между телами убитых и умирающих, демон связался с оставшимися в живых шаманами и приказал отправить паучков в сторону врагов хозяйки.

Занессу не боялся их. Он знал, что через час или полтора демон и его маленькая армия настигнет свою цель, и безжалостно уничтожит каждого из них.

 

Ξ Ξ Ξ

 

Снаряд липкой вязкой материи влетел из темноты и ударил Кефаса в лицо, закрывая ему обзор и слух. Сквозь вязкую пелену генази услышал крики друзей, лязганье обнажающихся мечей и яростный крик Трилл.

Внезапно, материя упала на землю, и Кефас увидел Матиаса, держащего в руке обнаженный кинжал, которым он, очевидно, разрубил снаряд, окутавший голову генази.

- Будь внимательнее, - сказал старый рейнджер, - Мы не знаем что это такое, но очень уж похоже на очень липкую паутину.

Он убрал кинжал в ножны и снял со спины лук.

- Давай покажем этому ублюдку, что мы можем сопротивляться.

Кефас осмотрел лагерь и заметил, что Ариэлла смотрит во тьму, за огромный валун.

Перед тем, как лечь спать, Кефас показал своё оружие Корвусу. Кенку долго крутил его в руках, осматривая рукоятку и головки.

- Не знаю, Кефас. Очевидно, это древнее оружие и оно было ценным для Азада, но я не могу сказать – им ли была убита твоя мать.

После этого они легли спать, а теперь их ожидала битва. Кефас не знал – этим ли оружием была убита его мать, или нет, но сегодня он использует его, чтобы не дать Ариэллу в обиду.

Несмотря на возраст рейнджера, он быстро взобрался на огромный валун и, оглядевшись по сторонам, воскликнул:

- Где остальные?!

Он выпустил стрелу в направлении, из которого в Кефаса прилетел снаряд. Стрела загорелась в полёте и, отскочив от скалы, взорвалась. Вслед за оглушающим звуком взрыва последовал нечеловеческий крик боли.

- Лучше бы вам не трогать Корвуса и Шан! – крикнул старик в темноту, - Трилл уже в воздухе и ей сильно не понравится, если вы навредите её друзьям.

Кефас подумал, что будет в ярости так же, как и виверна. Ярость вновь закипела в нём, и полу-джин испугался, что после очередного сна утратил предел ветра.

Но нет. Он чувствовал силу в своих руках. Чувствовал, как невидимая грация наполняет его мышцы и сухожилия. Кефас знал, что будет сражаться немного иначе, но сражаться он будет.

Первый враг появился из тени слева от генази. Он разглядел существо песочного цвета, с восьмью лапами, острыми как копья. Враг очень напоминал паука, но было в нём что-то…неестественное.

Кефас за секунду раскрутил свой цеп над головой и ударил им по голове соперника, проламывая тому панцирь.

- Ещё один! – закричала Ариэлла, - Сзади!

Но не успел он повернуться, как магический меч девушки ожил и, разрезав воздух перед полу-джином, разрубил одного из двоих нападавших пополам. Второй успел отпрыгнуть назад, но тут же свалился замертво, когда его туловище было пробито метательным ножом. Кефас не увидел ничего, кроме мелькающей цели, но понял, что Корвус тоже вступил в бой.

И в самом деле, когда генази повернулся назад, он увидел кенку, стоящего между ним и Ариэллой.

- Каменные Пауки, - сказал Корвус, - так называют их калишиты.

Над головами Кефаса, Ариэллы и Корвус пронеслась чёрная тень, и на землю свалилось еще три  трупа Каменных Пауков.

Вокруг не было видно ни одного врага, но Матиас не прекращал свой огонь. Более того, каждый его выстрел сопровождался взрывом и криками боли.

- Шан увидела вторую группу на юге и отправилась к ним навстречу, - сказал Корвус.

- Не лучшая затея, атаковать превосходящего врага в лоб, - ответил Кефас. Хотя, Шан должна справиться.

- Конечно. Если не подойдут новые.

Кефас коротко кивнул.

- Тогда, мы должны собраться вместе и защищаться. Как думаешь, мы поместимся на вершине этого камня? – спросил генази, указывая на огромный валун.

- Если Матиас решил залезть туда, то это самое безопасное место на ближайшие триста метров, - ответил Корвус.

- Ариэлла поднимет тебя. А я должен найти Шан.

- У меня есть свои методы перемещения, - сказал Корвус и растворился в тени. Кефас не сомневался, что через пару мгновений кенку будет стоять рядом с Матиасом.

 - Тогда, может ты пойдёшь со мной?

Девушка кивнула, и двое генази бросились вниз по холму, с грацией ветра минуя расстояние. Когда они добрались до большой воронки, оба генази поднялись в воздух, откуда увидели скопление пяти или шести мёртвых Каменных Пауков.

 Они приземлились, и в этот момент девушка-хафлинг вышла из темноты. Она тяжело дышала, а её руки были по локоть в белой липкой жидкости. Она молча прошла мимо пары генази и достала серебряный дротик из трупа паука.

- Шан, - начала Ариэлла, - Мы должны вернуться в лагерь. Корвус боится…

Хафлинг махнула мечом и приложила указательный палец к губам, требуя тишины.

По всей равнине пронёсся ветер, оставив после себя только мертвецкую тишину.

В этот же момент раздался странный ритмичный звук.

Спустя мгновение, троица учуяла странный запах.

Звук все приближался и приближался. Он напоминал Кефасу звук волн, бьющихся об скалы.

- Звучит так, будто к нам навстречу бежит гигант, который тащит за собой сетку бочек, бьющихся об камни, - сказала Ариэлла.

- Или будто у гиганта несколько пар ног, - тихо ответил Кефас.

Шан еще раз посмотрела  во тьму, после чего запрыгнула Кефасу на спину. Двое генази взмыли в воздух и отправились в сторону лагеря.

 

Ξ Ξ Ξ

 

Вновь и вновь пауки нападали на путников. Безумный вихрь клинков Шан и Корвуса встречал десятки Каменных Пауков, разрезая их тела и разбрызгивая белую вязкую жидкость в разные стороны. Матиас без остановки стрелял из своего лука, взрывая группки пауков. Трилл кружила над полем боя, яростно визжа и периодически снижаясь, дабы схватить челюстями очередного монстра и перегрызть его тело. Кефас, неистово размахивающий своим цепом, пробивался ближе к Ариэлле, окруженной, по меньшей мере, дюжиной чудищ.

- Ариэлла! – выкрикнул полу-джин, пытаясь привлечь внимание девушки к себе и  пауку, подползающему к ней со спины.

Девушка обернулась, но слишком поздно – монстр прыгнул на её голову.  Произнеся слово силы, Ариэлла использовала заклинание, отбросившее обидчика прочь. Она избежала смертельного удара, но острый наконечник лапы паука порезал переносицу девушки, заставив ту отшатнуться.

Не медля, Кефас подпрыгнул к перевернувшемуся в воздухе пауку и цепом раздробил его хитин на несколько осколков.

Не успел бывший гладиатор и выпрямиться, как его голень поцарапала лапа паука, подкравшегося сзади. Развернувшись на пятках, Кефас пнул его от себя, попутно пробивая тело еще одного монстра.

- Нам надо отступать! – прокричала девушка, после чего отпустила свой меч, позволив ожившему оружию расчистить путь до огромного валуна.

Спустя несколько минут все путники собрались на вершине огромного валуна. Матиас даже потребовал, чтобы Трилл вернулась к ним. Неестественная тьма накрыла равнину. Кефас сузил глаза и вгляделся во тьму – пауки отступили от валуна, образуя идеальное кольцо. Вдали он увидел силуэт невероятно огромного паука, движущегося к валуну сквозь орды меньших тварей.

- Что происходит? Что это такое? – спросил генази земли.

- Полагаю, эта тьма вызвана магией того существа, - ответил Ариэлла, отирая губу от крови, капающей с порезанной переносицы.

Все посмотрели на огромного паука, медленно двигающегося к валуну. Кефасу казалось, что эта тварь запросто могла уничтожить даже Джазирию.

За её телом по земле тащился огромный кокон из липкой белой субстанции. Ноги чудища напомнили Кефасу стволы деревьев, самые кончики которых были острыми, как копья.

Несмотря на то, что монстр находился на очень далеком радиусе от путников, его движения вызывали дрожь земли и волны грязи и земли, сравнимые лишь с последствиями от движения пары дюжин испуганных лошадей.

- Это демон, - сказал Корвус, - Посыльный Абисса в нашем мире. О, Ахам, я не думал, что ты зайдёшь так далеко.

Матиас хмыкнул. Он оторвал взгляд от огромного демона и посмотрел на Корвуса.

- Знаешь, как бы я не относился к старому колдуну, но сейчас мне кажется, что демон - не его рук дело. Хотя, сейчас, думаю, это не важно.

- На самом деле, это очень важно, - тут же ответил кенку, - Если я смогу добраться до Халифа, то…

- Боевой Маг, - прервал его рейнджер, - Ты чувствуешь ауру ветра за пределами этой стены тьмы.

- Нет, - ответил девушка, - Такое ощущение, будто у меня заложены уши.

- Вот и я ничего не чувствую. Зато магию я ощущаю очень отчетливо. Корвус, у тебя есть много уловок и магических игрушек, но, боюсь, что сейчас от них не будет никакой пользы.

- Так что же, мы просто умрём здесь? – спросил Кефас. С этими словами Трилл оскалилась и прижала крылья к туловищу.

- Вовсе нет, - ответил старик, - Ты отправишься в Калимшан и будешь найден джином и его помощниками. А ты, Шан, должна отправиться в Калимпорт и обагрить свои клинки кровью похитителей Синды, чтобы никто больше не попытался посягнуть на вашу свободу.

С этими словами рейнджер достал из колчана стрелу, и запустил её в демона-паука. Он продолжал стрелять и говорить.

- Что же до меня. Корвус. Мне кажется, сейчас подходящий момент. Я готов рассказать тебе мой секрет. Рассказать, почему я путешествую последние сорок лет. Почему связался с тобой и твоими планами.

- Думаю, будут моменты и получше, - сказал Корвус, поворачиваясь к хафлингу, - Шан, спустись вниз и собери все припасы, которые сможешь. Ариэлла, ты помнишь дорогу к побережью? Отправляйтесь туда и избегайте любых столкновений с Каменными Пауками. Надеюсь, что дох, который я оставил на берегу, все еще стоит там. Удачи в…

- Удачи вам! - выкрикнул Матиас, - Пускай сама Тимора снизойдёт до вас и поцелует своими пьянящими губами! Корвус Черноперый!  Мы стоим перед лицом последней битвы! Наши враги раскрыли врата Абисса и спустили на нас охотника, голод которого утолит только горячая кровь! Но я спасу вас.

- Что? – удивился кенку, - О чём ты говоришь? Что ты собираешься сделать?

Кефас впервые услышал в голосе Корвуса нотки, которые никогда не рассчитывал услышать – отчаяние и боль.

- Ах, наконец-то, - сладко сказал старик, увидев, как одна из его стрел взорвалась под глазом демона, - Корвус. Я собираюсь обеспечить ваше отступление.

Трилл, сидевшая рядом, ничего не ответила, что сильно шокировало Кефаса.

Матиас положил ей руку на голову и, нежно погладив, сказал:

- Возьми наших друзей. Отвези их до побережья, а потом лети на север. Найди себе подобных и держись подальше от эльфов и людей. Ты свободна.

Шан подошла к Матиасу и обняла его, после чего запрыгнула на спину к виверне, которая тут же расправила крылья и взмыла в воздух, скрываясь в магической тьме.

Кефас и Ариэлла пожали руки и взмыли в воздух вслед за виверной.

Генази посмотрели вниз. Матиас продолжал стрелять в приближающегося демона. Кенку наклонился к старику, будто что-то сказал, после чего растворился в тенях.

Спустя десять минут, Трилл и генази приземлились у побережья. Как только Шан и Корвус слезли с седла на спине виверны, та взмыла в воздух и полетела обратно на восток.

- Что она делает? – спросил Кефас, глядя на стремительно удаляющийся силуэт виверны, - Она что, игнорирует слова Матиаса? Неужели она собирается вернуться и сражаться вместе  с ним?

- Нет, она собирается умереть вместе с ним, - ответил Корвус.

Все молчали, прислушиваясь к звукам взрывающихся стрел Матиаса.

- Что он сказал тебе? – спросил Кефас у Корвуса.

- Много чего. Но сейчас нам нужно думать о другом – нужно отправляться сейчас же. Если повезет, то по реке Воломир мы доберемся до пустыни уже к рассвету.

Четверо путников отправились к берегу. Под открытым звёздным небом никто не решался нарушать тишину, пока, спустя несколько минут, Корвус не заговорил:

- Конечно, Матиас был дураком. Каждый раз, когда жизнь давала ему выбор, он принимал неверное решение.

Кенку сделал небольшую паузу, после которой продолжил:

- Несмотря на это, он был весьма умён. Конечно, он вырос на севере, в какой-то мелкой деревне, среди охотников и плотников, но его ум был оценён, и тогда его земляки и родители собрали денег, чтобы молодой талант мог отправиться в университет в Сандрабаре. Но даже при этом всем, он учился там только одну зиму. Когда же снега растаяли, он вернулся домой, в леса. И вот он стал одним из многочисленных безымянных рейнджеров, которыми и без него полнился весь Север. Конечно, спустя время, оказалось, что Матиасу Фарсиру было суждено стать одним из лучших рейнджеров во всем мире. Видели, как он стрелял? В Бердаске есть легенда о его мастерстве, хотя Матиасу тогда было лишь девятнадцать лет.

- Но, как я уже сказал, он всегда принимал неверные решения. Видите ли, рейнджеры с Севера, в большинстве своём, развивают умение фехтования или стрельбы из лука, но некоторые выбирают навык приручения животных. И наш Матиас, как вы знаете, выбрал этот путь. Хотя согласно той же легенде из Бердаска, он смог убить виверну с тысячи шагов всего одной стрелой.

- Матиас взял деньги и отправился домой, но по пути услышал визг виверны. Углубившись в лес, он нашёл одинокое гнездо с вылупившейся из яйца маленькой виверной. Не больше собаки, у неё, тем не менее, были крепкие когти и острые клыки. Матиас мог убить виверну, но, не забывайте, что это рассказ о дураке. Маленькая виверна напала на рейнджера, сломала ему таз и несколько ребер, а наш герой даже не выхватил свой кинжал.

- Он смог успокоить разъяренную виверну, после чего принес ей убитого ягнёнка. Потеряв сознание от порванных лёгких и разодранных кишок, рейнджер, тем не менее, открыл глаза и увидел, что все еще жив. Тогда виверна и рейнджер вместе отправились на юг. Туда, где никто не станет обращать внимание на искалеченного рейнджера и виверну.

- Но даже после всего этого он снова совершил глупость.

- Он присоединился к цирку.      

  

Ξ Ξ Ξ

 

В Альмарайвене. Муна ир Она эль Жотос рухнула на диван в своём кабинете. Управлять демоном оказалось куда сложнее, чем она думала.

Она была вторым самым могущественным магом в городе, но использовать магический поводок оказалось очень сложно. Тем не менее, демон вновь был заточён под горой, и Муна была уверена, что вновь собранные её путы удержат демона.

Но стоило ли это того? Муна знала, что наследник паши Марода смог бежать, вместе с бывшим убийцей и ещё одним или двумя сообщниками. Так или иначе, судя по всему, они бежали в самый последний момент, а девушка не могла рисковать и пускать демона в дальнюю погоню только лишь из-за его же ошибки.

Вылив последнюю каплю вина из кувшина, который она забрала из магической мастерской своего деда, Муна поднесла бокал к губам. По крайней мере, она смогла убить того, кто пугал её.

Она сделала глоток, но тут же выплюнула его на пол.

Вино горькое.

Глава Девятая

 

         Шаи’р, что не ищет истоков магии – трус;
Шаи’р, который верит в свою уникальность - глупец

       - “Жанна Умная и Третий Шаи’р”, “Истории Основания Калимшана” 

 

 

 

- Альмарайвен, Город Заклинаний, стоял на берегу Сияющего Моря более семи тысяч лет, несмотря на все усилия моря разрушить его.

Как-то раз, древний правитель города оскорбил Амберли, которая в ответ наслала на город огромные волны и бури. В другой раз, какой-то пьяный, но магически одаренный молодой человек наслал на город ураган и подводных тварей, но Альмарайвен вновь устоял.

После нескольких поражений, море было вынуждено отступить, береговая линия поменяла своё положение, а некоторые меньшие города и вовсе перестали существовать из-за далекого расположения от воды. Была ли это прихоть Богов, или волшебников, что правили Альмарайвеном, но город все ещё стоял на своём месте. И процветал.

И не только море хотело стереть древний город с лица земли: он пережил чуму, несколько мятежей, войн, засуху, тиранию чужеземных правителей. Альмарайвен был поражен магической чумой, захвачен драконом, после чего освобождён рабами. Но ничто так и не смогло сломить этот великий город за все время его долгого существования.

Доля, выпавшая на судьбу Альмарайвена, была в дюжину раз ужаснее и сложнее, чем на весь остальной Сияющий Юг.

- И ещё, - важно сказал Кефасу Халиф Знаний, - Альмарайвен никогда не был захвачен джинами или ифритами. Всегда жители города давали им отпор.

Халиф оказался гостеприимным хозяином. Как только отряд Корвуса очутился во дворце правителя Альмарайвена, десятки слуг окружили гостей, предложив им вкусную пищу и чистую одежду. Каждый из гостей получил по своей собственной комнате, стены которых были обиты деревом, благоухающим кедром и малиной, когда солнечные лучи попадали в окна дворца Халифа Знаний.

Кефас надел широкие бархатные штаны и льняную рубашку с открытой грудью. Он не знал, куда спрятать сумку со своим оружием и доспехами, так что перекинул её через плечо и вышел в коридор.

В саду, у журчащего фонтана, стоял низкий подковообразный стол. Вместо стульев вдоль стола лежали шелковые подушки. Стол был уставлен мисками с фруктами, горячим мясом и кувшинами с изысканным вином. Но Кефас не узнал этих фруктов – его рацион на Джазирии был весьма скуден, а в Цирке Чудес питались, в основном, мясом и овощами. Генази узнал лишь апельсины – однажды вольноотпущенник Талид выиграл пять ярких плодов у какого-то караванщика и съел их все за две минуты.

Тобин еще не приступил к еде, однако Кефас не сомневался, что огромное тело великана требовало такого же огромного количества энергии. Единственный человек, сидящий за столом, был незнаком Кефасу. Он восхищенно осматривал каменного гиганта, тщетно пытаясь скрыть своё удивление.

На лице мужчины красовалась аккуратно стриженая бородка и волосы, замазанные назад маслом. Человек слегка улыбнулся и жестом предложил Кефасу сесть за стол. Несмотря на его расслабленную манеру поведения, на его поясе красовался кинжал в украшенных драгоценными камнями ножнах. Его одежда напоминала одеяние Кефаса, но узоры создавали иллюзию большей изысканности.

- Добро пожаловать за мой стол, Кефас, - сказал мужчина, - Я – Ахам  ин Абан аль Жотос, Халиф Знаний и, по совместительству, правитель Альмарайвена.

Тобин кивнул и добавил:

- Корвус говорит, что мы должны обращаться к нему с уважением, говоря “Ваша Светлость” или “Халиф Знаний”.

Халиф улыбнулся:

- Да, боюсь, что мои визири требуют соблюдение подобных формальностей даже от старых друзей, типа Корвуса Черноперого, и почетных гостей, в число которых входите вы, Кефас, и этот восхитительный каменный гигант. Боюсь, что мои внуки не простят и мне, если я позволю вам отойти от общепринятого этикета.

Кефас сел рядом с Халифом и осмотрел пустую позолоченную тарелку, стоящую перед генази. Он не увидел ни вилок, ни ложек, но руки Тобина были чистыми, а значит, они еще не приступили к трапезе. Кефас потянулся к миске с неизвестным ему фиолетовым фруктом.

 - Мой друг, позвольте мне помочь вам, - сказал Ахам.

Кефас откинулся назад, ожидая, что Халиф достанет вилку и положит фрукт на тарелку генази, но вместо этого он пару раз хлопнул в ладоши, после чего еда начала подниматься в воздух. Бывший гладиатор тут же закрыл лицо руками, защищаясь от оживших продуктов, но еда лишь аккуратно легла на его тарелку.

 Не успел Кефас и поблагодарить Ахама, как рядом с ним села Ариэлла.

- Приветствую Вас, о мудрый Халиф Знаний, - начала она, -  Вижу, ваш гость впечатлен гостеприимством Халифа Знаний, но я прошу простить его – он впервые в своей жизни оказался в цивилизованном обществе.

- Я как раз собирался спросить его об этом, - ответил Халиф, - Приветствую вас, леди Кальмин, ваши сородичи с нетерпением ждали вашего возвращения.

Кефас впервые увидел холодную злобу в глазах генази ветра.

- Уж не сомневаюсь, - тихо ответила она.

- Итак, - начал Ахам, взяв руку Кефаса в свои, - Мы не успели познакомиться вчера, так как же мне вас звать, молодой человек? Ваши друзья зовут вас Кефас, но мой шпион говорит, что вы принадлежите к одному из правящих родов генази ветра из Калимпорта. Полагаю, мне стоит звать вас Кефас аль Архапан?

- Я…просто Кефас. На Джазирии вольноотпущенники называли меня и другими именами, но, я надеюсь, вы не будете просить меня перечислить их.

- Конечно, Кефас, - с улыбкой ответил Халиф, - Вы были и будете Кефасом, если не решите стать кем-то другим.

Генази кивнул и взял рукой один из фиолетовых плодов.

- Это то, что можно сделать в Альмарайвене? Стать кем-то другим?

Улыбка медленно сползла с лица Халифа.

- Достаточно интересный вопрос для генази, путешествующего с кенку, не имеющем имени.

Тобин перестал жевать и сказал:

- Я знаю Корвуса много лет. Тогда, в горах, он назвал мне своё имя, и я верю ему.

Халиф кивнул.

- Одно из немногих, данных ему в детстве, да.

Все перестали жевать и посмотрели на Халифа.

- Ты знал Корвуса в детстве? – спросил великан.

Ахам рассмеялся и сказал:

- По крайней мере, я слышал о нём. Так же, как и слышал о наших гостях – двух сестрах-хафлингах, искусство владения кинжалами которых, вероятно, попадёт в легенды, - сказал Халиф, приветствуя Шан и Синду, вошедших в сад. Он встал и произнёс несколько фраз на незнакомом Кефасу языке.

Сёстры поклонились и сели за стол.

- А прошу вас простить меня за то, что поприветствовал ваших друзей на их родном языке. Я знаю, что вы все еще не отдохнули после недавнего нападения на Аргентор, но, я уверен, если вы решите остаться подольше в моём дворце, то уже скоро будете чувствовать себя заново родившимися.

- И я благодарен вам за эту возможность, - сказал Матиас, вышедший из тени. В отличие от Тобина и Кефаса, старый рейнджер не переоделся в домашнюю одежду дворца. Всю ночь старик провёл вместе с Трилл в её гнезде, которое наспех был собран слугами Халифа.

Ахам улыбнулся и слегка поклонился.

- Матиас Фарсир. Самый близкий друг моего самого близкого друга. Приветствую тебя.

Старик поклонился в ответ.

- Шан сказала, что Корвус ушёл ещё ночью и до сих пор не вернулся. Ждать нам его сегодня или Трилл может и дальше разорять ваш козлятник?

- Козлов у меня хватит на год вперед, - невозмутимо ответил Халиф, - даже если твоя подруга будет есть по пять штук в день.

Кефас заметил, что Халиф старательно избегает ответа на первый вопрос Матиаса.

Старый рейнджер прошёл вперед и сел за стол, так и не посмотрев в лицо Халифу. Кефас заметил, что оба человека были примерно одного возраста, только спина Халифа Знаний была гораздо прямее, а мускулатура больше, чем у старого рейнджера. Кожа Ахама была того же цвета, что и у вольноотпущенников, в отличие от кожи Матиаса, которая была чуть темнее белой краски, которую артисты Цирка Чудес наносили на свои лица перед выступлениями.

Но было в них что-то еще. Что-то, что объединяло их. Но Кефас не мог точно сказать, что это было. Он только знал, что если однажды он выйдет на Парусную Арену с одним из стариков, то это будет его последний бой.

С тяжелым вздохом Матиас расслабился на подушке, а Тобин наклонился к нему и попытался прошептать:

- Корвус говорит, что мы должны звать его Халифом Знаний, иначе его внуки разозлятся на нас…

Матиас кивнул, но не ответил. Он достал из-за пояса кинжал и отрезал кусочек жареной свинины, и, прежде чем положить его на тарелку, тщательно обнюхал.

- Не волнуйся, сын камня, - сказал Халиф, возвращаясь на своё место между Кефасом и Ариэллой, - они знают, что бывают исключения. Как твои кинжалы, Матиас? Они все так же крепки? Один из моих внуков написал книгу о твоём оружии, утверждая, что это одна из лучших моих работ.

Старый рейнджер обнаружил, что в его волосах застряла солома. Он достал и выбросил засохшую травинку, после чего положил зеленое желе себе на тарелку.

- Эти кинжалы – подарок от Корвуса, - сказал Матиас, - Обычно, если Черноперый дарит тебе какой-нибудь подарок, это означает, что он очень ценный, а сам Корвус сильно раскошелился, чтобы добыть его. Или вовсе ничего не заплатил.

В сад вбежал одетый во фрак человек. Он быстро очутился рядом с Халифом и что-то прошептал ему на ухо. Пока Ахам слушал доклад, он не сводил взгляда со старого рейнджера.

- Что ж, простите меня, но мне придётся удалиться, - сказал халиф, вставая из-за стола, - Жители города требуют моего присутствия, а я не могу им отказать, даже если принимаю в своём доме почетных гостей.

Халиф легко поклонился каждому гостю, но остановился, глядя Матиасу в глаза.

- Северянин, - начал Ахам, - Я всегда получаю оплату за свои услуги, даже если услугу я оказал Корвусу Черноперому. А вы, - сказал Халиф, поворачиваясь к Шан, - И раз уж зашёл договор об оплате, то я надеюсь, что вы, адепт, сможете найти его раньше, чем это сделает моя гвардия.

Халиф развернулся и скрылся в коридорах дворца. Матиас взял вилку и насадил на неё кусочек свинины, и в этот же момент, из ниоткуда, к обеденному столу слетелась туча мух.

- Как хорошо вернуться в Альмарайвен, - пробубнил Матиас, - Ахам уже рассказал вам, насколько старое это место?

 

Ξ Ξ Ξ

 

Как только Ариэлла прибыла в Альмарайвен через портал Корвуса, она собиралась покинуть город, но решила остаться на ночь и завтрак.

- Мои…компаньоны скоро придут за мной, - сказала Ариэлла Кефасу и  Тобину после того, как Матиас и сёстры ушли в свои комнаты, - Они постоянно спорят друг с другом, но, в конце концов, всегда понимают, что недостаточно умны для споров, и объединяются против меня, смеясь над моими неудачами.

И главной причиной этому, судя по всему, было то, что Ариэлла не была генази огня, как двое мужчин, вошедших в сад. Один из них был чуть выше Корвуса, а второй был ростом с Кефаса, но каждый из них обладал внушительной мускулатурой. Ярко-алый зулдар образовывал святящийся узор на бронзовых телах генази огня, а огонь, имитирующий волосы, развевался на ветру подобно реальным волосам. Причудливые бриджи были сшиты из черной ткани с вкраплениями из красных драгоценных камней. Бриджи подходили по тону жилеткам, висящим на крупных плечах огненных генази.

- И как же они это делают? – спросил Тобин, подозрительно осматривая генази.

- О, давай дадим им возможность самим все показать, - ответила девушка.

Кефас заметил, что генази огня идут медленно, специально переваливаясь с ноги на ногу.

- Должно быть, если он будет ходить так, то это будет куда интереснее, - с усмешкой сказал низкий генази.

- Ты понятия не имеешь… – резко начала девушка.

- Ариэлла Кальмин, - прервал тот, что высокий. Он посмотрел на Кефаса и начал говорить с ним на незнакомом ему языке, пока низкий мужчина спросил у девушки:

- Ты вновь не соблюдаешь этикет? Неужели ты снова отказалась от покоев, предложенных халифом?

Девушка нахмурилась и посмотрела на высокого генази огня и на Кефаса. В глазах бывшего гладиатора виднелось смущение, ибо он не понимал значения слов собеседника.

- Оставь все свои негодования для писем своему начальству, Фламбурн. А ты, Лавакр, прекращай свои игры. Ты прекрасно знаешь, что Кефас никогда не был в Акануле и не знаком с языками генази, а уж тем более с наречием Огня. Говори с ним на Алзхедо.

Глаза высокого мужчины загорелись огнём гнева и он, перейдя на Алзхедо, сказал:

- Я говорил с тобой на языке огня, рождённый землей. И мне крайне неприятно пользоваться языком вольноотпущенников.

Кефас лишь пожал плечами.

- Не уверен, что ты знаешь, так что расскажу – Алзхедо и наречие Огня появились примерно в одно время и имеют много общего, - ответил бывший гладиатор.

Лавакр грозно посмотрел на женщину, и она сказала:

- Согласно догматам Кабалы Огненной Бури, языки джинов, генази и ифритов – священные языки, обеспечивающие Старшим расам их превосходство, - сказала девушка Кефасу, что вызвало явное успокоение в глазах генази огня.

- Значит, эти языки не имеют ничего общего с тем языком, на котором говорят люди в Калимпорте? – спросил Кефас.

- Ох, на самом деле, они почти идентичны. Но попробуй убедить в этом наших уважаемых господ, - пренебрежительно ответила девушка.

Челюсти генази огня сжались.

- Это какое-то представление? – внезапно спросил Тобин, - Клоунское выступление? Мне кажется оно весьма забавным, какой там текст…

- Не думаю, что ты сможешь его запомнить, - невозмутимо ответила Ариэлла.

Низкий генази заговорил на наречии Огня, а Фламбурн начал переводить, чтобы Тобин и Кефас понимали, о чем идёт речь.

- Кабала Огненной Бури сохраняет своё могущество во много благодаря именно языку генази. Не забывай об этом, рожденная ветром.

 Мужчины замолчали и переглянулись, после чего высокий генази заговорил на языке генази огня, а Лавакр перешел на Алзхедо:

- Кабала  Огненной Бури сохраняет нашу историю и наше величие. А наше задание здесь делает нас героями для младших рас и примером для нашей молодежи.

- Это значит, - начала Ариэлла, - что эти двое считают свою миссию дипломатической, хотя они прекрасно знают, что меня прислали, дабы я прекратила их вранье.

- Так значит, они послы? – спросил Кефас.

- Ничуть. Просто курьер и присяжный свидетель, которые должны были доставить послание в Гильдию Рукавицы. На самом деле, на моей родине эта часть мира считается совершенно бесполезной варварской пустыней, так что путешествие сюда многими расценивается как ссылка.

К удивлению Кефаса, генази огня утвердительно кивнули.

- Власти Аканула решили, что наши действия слишком опасны, а доводы слишком разумны, и они отправили нас сюда, - добавил Лавакр.

- Эти двое работали в администрации Кабалы, - пояснила Ариэлла, - но потом генази стали избегать этого места, а матери запрещать детям гулять на той улице, что вызвало ненужные подозрения.

- Значит…вы раздражали властителей города? – спросил Кефас.

- Не просто раздражали, они создавали реальную угрозу – пояснила девушка.

- Похоже, что, не смотря на это, Халиф Знаний ставит их выше тебя, Ариэлла, - сказал Тобин.

- Это так, - ответила генази ветра, - И узнать - почему это так, было одной из самых интересных моих задач…

- До недавнего времени, - добавила она, посмотрев на Кефаса.

Как только стало ясно, что генази огня хотели посмеяться над Ариэллой из-за того, что она была выбрана Халифом Знаний как нянька для Кефаса, то девушка быстро и эффективно пресекла это – она просто встала и собралась уйти.

- Вы двое, - сказала Ариэлла, глядя на Кефаса и Тобина, - Пойдемте, прогуляемся.

Великан и генази земли кивнули, быстро встали и вышли в коридор вслед за девушкой. Поджатые губы каменного гиганта расслабились, а его рот расползся в улыбке.

- В чем дело, Тобин? – спросил Кефас, радуясь, что великан, наконец-таки, улыбнулся.

- Когда эти двое говорили на своём языке, это очень напомнило мне смешной язык свирфнбели.

- Что ты имеешь в виду? – спросила Ариэлла.

- Кабала! – воскликнул Тобин, - На языке глубинных гномов это означает “помёт любого неразумного существа родом из Подземья”.

Ариэлла усмехнулась, а Кефас добавил:

- Возможно, они это и имели в виду.

- Не думаю, Кефас, - серьезно ответил Тобин, - Конечно, обогащение почвы очень важное дело, но, я боюсь, не для тех двоих джентльменов.

Ариэлла снова усмехнулась.

- А ты много знаешь, Тобин, - сказала генази ветра.

- Это одно из требований к актёру в Цирке Чудес. А теперь, боюсь, я должен покинуть вас – Матиас попросил меня помочь Синде отвести “еду” в гнездо Трилл.

- Значит, ты не только умен, но еще и добр, - добавила Ариэлла, - Но почему Матиас не покормит виверну сам?

- Он хотел покинуть дворец, дабы не пересекаться лишний раз с Халифом. Кажется, между ними что-то есть.

Ариэлла кивнула.

- Думаю, это крайне неприятно для самого Матиаса. Что ж, иди, Тобин, и передай ей, что я была бы не против познакомиться с ней, когда она утолит свой аппетит.

- Судя по тому, что я знаю о Трилл, это значит, что ты никогда не сможешь с ней познакомиться.

 

Ξ Ξ Ξ

 

Генази земли и ветра прогуливались по коридорам дворца  Халифа, пока не вышли к небольшому саду и ручью, быстро бегущему между камней под неестественным углом. От ручья исходил слегка слышный мелодичный и ритмичный звук.

- Вода для меня – музыкальный инструмент, - начала Ариэлла, - Ты  только вслушайся в музыку, которую создаёт вода, сталкивающаяся с камнем.

Кефас лишь покачал головой.

- Полагаю, в городе, полном магии, такое происходит повсеместно. Думаю, каждый день здесь как отдельная история.

- Возможно. Знаешь, жизнь чудесна лишь здесь, в Альмарайвене. Халиф Знаний лично создаёт и заботится о природе и жизни своих подчиненных. В остальном же мире нередко процветает жестокость и безнадежность.

- Как на Джазирии, - добавил Кефас.

- Прости меня, Кефас, - ответила девушка, закрыв глаза, - Я совсем забыла, что ты не понаслышке  знаком с жестокостью этого мира. Думаю, что гораздо больше, чем я.

- Нет, нет, не вини себя, - сказал Кефас, поднимая руки на уровень груди, - Сейчас мне кажется это таким далёким. Вся эта жестокость и…безнадёжность, - генази посмотрел на девушку, ожидая от неё подтверждения правильного использования слова. Девушка кивнула и полу-джин продолжил:

- Азад постоянно рассказывал нам истории об остальном мире, но они всегда были однозначными. Возможно, он специально выбирал такие, чтобы не зарождать в рабах мятежный дух. А может он попросту менял их так, как ему было удобно. И все ради боёв на Парусе.

- Я не понимаю, - сказала Ариэлла.

- Парусная Арена. Место, где я и другие гладиаторы сражались между собой, дабы повеселить Азада Свободного и его гостей и друзей. Он думал, что я был безмозглым рабом.

- Он верил, но ведь это не так, - добавила генази ветра.

- Тогда я не знал этого, - ответил Кефас, немного морщась от неприятных воспоминаний, - Люди и орки, дворфы и гоблины – все собирались посмотреть на бои гладиаторов. И это не просто жажда крови, это ещё и азарт. Постоянно заключались пари: кто первым прольёт кровь, будет ли хищник нападать или отступать, кто погибнет и все в таком духе.

Кефас и Ариэлла пошли в сторону города и, проходя через цветущую аллею, сели на деревянную скамейку. Ариэлла взяла руку Кефаса в свои, и полу-джин напомнил себе, что это был жест, сопутствующий разговору, как и в случае с Ахамом.

 - Азад был достаточно умным хозяином, - продолжил Кефас, - Он делал различные ставки и всегда выигрывал золото, независимо от того, кто победит. В конце концов, он был хозяином Джазирии – все ставки проходили через него. Он сам выбирал гладиатора, выходящего на Парусную Арену…

- И это позволяло ему выигрывать любые ставки, так как он мог вызвать любого по силе и умениям гладиатора, в зависимости от того, что нужно сделать – выиграть или проиграть, - закончила Ариэлла.

- Кто выиграет, а кто проиграет, - поправил её Кефас.

Она долго смотрела на него, пока не спросила:

- И ты всегда выигрывал?

- Если я сейчас тут перед тобой, то да – я всегда выигрывал. Для гладиатора всегда одна ставка на Парусине – его жизнь. Я много побеждал, а потом пару раз обманул саму смерть, выжив там, где не должен был, после чего понял, что Азад не даст мне умереть. Он и его супруга, Шанира, выставляли меня против самых ужасных соперников, но никогда не было ничего, что могло бы меня убить. Конечно, они издевались надо мной. Могли морить голодом, но никогда не убивали, - закончил генази земли со смешком в голосе.

- Так что это одна из немногих вещей, которые я знаю, не считая историй. Я знаю пятнадцать способов остановки вращения наконечника цепа, знаю, что когда Талид пьян, то натягивет Парусину немного раньше, чем должен. И ещё знаю то, что Азад никогда не позволил бы мне умереть.

Ариэлла сжала его руку, и Кефас подумал, что если бы стук его сердца вызывал земные толчки, то весь город уже лежал бы в руинах.

- И ты использовал это знание, чтобы выжить, - сказала девушка, - чтобы контролировать эту игру.

- Но не настолько, насколько это мог делать Азад, - ответил генази земли, - Иногда мне приходилось бросить оружие, чтобы остаться в живых.

- Корвус говорил, что Джазирия – парящий остров. Думается мне,  что это была одна из немногих возможностей выжить.

К её удивлению Кефас рассмеялся.

- Корвус неправ. Я бы сказал, что было, по крайней мере, шесть сотен возможностей, и если бы я умел летать, то мне хватило бы и одной.

Ариэлла улыбнулась.

- Твои слова всегда звучат так, будто ты рассказываешь какую-то историю.

- Я имею в виду, что если бы я мог управлять воздухом, как ты, то уже давно сбежал бы с Джазирии. Азад не смог бы отделить меня от воздуха, как отделил от земли. Видимо, мне нужно было научиться летать.

Глаза девушки загорелись вызывающим огнём, что смутило генази земли.

- Возможно, ты ещё можешь.

 

 

 

 

Глава Десятая

Если эта комната – все, что ты когда-либо видел,

То как ты смог её измерить?

       - “Раб Картографа ”, “Истории Основания Калимшана”

 

 

Именно за это Корвус был обязан людям. Они изобрели города, отбрасывающие тени как ничто другое в этом мире.

Когда кенку прошёл через портал в Аргенторе, он не почувствовал, как перья на его затылке встают дыбом. Он не услышал фразу, которую обычно произносит Халиф.

Значит, портал открывали придворные маги аль Жотоса, пока сам Халиф отсутствовал. Это означало, что Корвусу не придётся  разыгрывать из себя миротворца, пока Матиас и Ахам нападают друг на друга как боевые петухи. Прекрасно.

И это означало, что Корвус сможет скрыться совершенно безнаказанно.

Черноперый подумал о том, чтобы рассказать о своих планах Матиасу, но в последний момент передумал. Корвус знал, что даже при наличии всего доверия и некой братской любви, называющейся у людей дружбой, старый рейнджер не чувствовал себя  в безопасности, когда поблизости был кенку. Смерть друзей Матиаса во время битвы в Аргенторе точно не способствовала облегчению ситуации, и Корвус знал, что не может доверять старику в полной мере.

Кенку только лишь сказал Шан о том, что собирается отправиться в город. Как всегда немая девушка выказала желание отправиться с ним, и как всегда Корвус ответил ей отказом. Конечно, и Шан, и её сестра, могли многим ему помочь, но их таланты лучше использовать в открытых просторах или дикой природе.

К тому же, в последнее время, Шан стала более импульсивной, что озадачивало Матиаса и расстраивало Синду. Корвус не поощрял такое смещение моральных ориентиров.

По крайней мере, до тех пор, пока ему и его группе не потребуется второй убийца.

“Общее дело” – так называл Ахам свой план. Корвус знал, что он будет исполняться в течение целых веков, но цель, по мнению Халифа Знаний, была достойной – перестройка общества Альмарайвена.

Правительство, бизнес, религия, услуги, рабство – все это было в Альмарайвене, но Халиф Знаний желал улучшить город. Корвус знал об этом больше многих. Он знал, что такой образ жизни был привит жителям Сияющего Юга джином Калимом, ступившим на Торил около восьми тысяч лет назад. Именно он и его джины привнесли в общество аборигенов все эти блага. Люди же не придумали ничего.

Но, тем не менее, Альмарайвен был исключением. То, чем сейчас является город, было результатом амбиций волшебника исключительных талантов, и кенку вынужден был признать достижения Халифа Знаний.

Однако ту схожесть, которая была между Альмарайвеном и Эмиратами Небесного Огня, обеспечивало банальное рабство.

Корвус знал, что рабы трудятся и умирают во всех городах Торила, но только на Сияющем Юге эта практика считалась законной, а в Калимпорте и далеком Мемноне это считалось еще и единственной верной политикой.

Рабство обеспечивало величие Города Заклинаний, и если когда-нибудь, в далеком-далеком будущем, планам Халифа по отмене рабства суждено было сбыться, то это, по воле иронии, было бы возможно только благодаря этому самому рабству.

Рабы кормили и одевали город. Рабы строили его и отчищали от мусора. Да даже основной костяк ополчения составляли именно рабы.

Альмарайвен некогда входил в состав Эмиратов Небесного Огня, но благодаря Халифу этим городом теперь управляли люди. Хотя, Корвус полагал, что рабам было все равно, где жить – в городе, управляемом рабовладельцами-людьми, или в государстве рабовладельцев-генази.

Корвус не мог представить Альмарайвен без рабов. Однажды, Ахам победил демона, правящего в этом регионе, а народ поддержал тогда еще молодого мага. Но никто из калишитов не мог и представить, что их ждет.

Черноперый продолжал свой путь по тёмной аллее, пока не наткнулся на ров, вырытый у кирпичной стены. Да, этот ров, источающий запах гнили, был старше некоторых богов. Именно этот памятник прошлому Альмарайвена и подсказал Корвусу, что он находится на правильном пути.

Среди закрытых дверей, показалась полоска света – дверь отворилась и на улицу вышла женщина, из деревянного ведра вылив в ров нечто жидкое.

Вот же дикость! Если в Альмарайвене не останется рабов, то кто будет пить в таверне у Т’эммы?

 

Ξ Ξ Ξ

 

Т’эмма была гноллом, которая управляла  таверной уже тридцать лет, и Корвус не знал более остроумной женщины. Главным украшением её таверны была корабельная мачта, на которой висела шкура брата владелицы таверны. Тридцать лет назад брат Т’эммы хотел сделать из своей сестры слугу-рабыню. Она убила его, но решила не разделять брата с его бизнесом. Многое в этом месте было загадкой: как корабельная мачта попала в подземную таверну; как могла в Альмарайвене существовать таверна, управляемая гноллом. Только в одном Корвус был уверен – таверна существовала тридцать лет и ни разу детище Т’эммы не было под угрозой.

Она не поприветствовала Корвуса даже после того, как нагруженный монетами кошель упал на стойку.

- Опять этот кенку, - начала она, - Зашёл посмотреть на то, что никогда не будет принадлежать ему.

- Мне нужно знать о любых агентах Калимпорта в Альмарайвене, - сказал Корвус.

- И снова он не заказывает выпивку, - отстранённо продолжила владелица таверны, - как будто он не знает, что информация продаётся только после выпивки.

- Да, потому что я знаю, что как только закажу первый стакан, ты будешь пытаться продать мне всю бочку.

- А какие у него смешные глаза, какой клюв, - все также отстранённо продолжала женщина-гнолл, наливая эль в стакан.

- Агенты Калимпорта, - напомнил кенку, - в городе.

- Ну вот опять. Он раскрывает свой клюв, чтобы узнать что-то, что стоит больших денег.

- А, как ты уже видишь, я готов заплатить необходимую цену.

Т’эмма обнажила коричневатые клыки, свидетельствующие о неправильном рационе. Гнолл не хотела показывать агрессию, а лишь придалась воспоминаниям:

- Помню, как однажды я взяла золото и повела его по тёмной Караванной Аллее…

- Я тоже помню те времена, - сказал Корвус, проводя когтём по скрытому под перьями шраму, - Зато, благодаря тому случаю, я могу предчувствовать дождь.

- Тогда он дал мне понять, что хочет убить девушку, проезжающую через Перевал Ифала.

Корвус одним залпом осушил кружку и заказал следующую.

- Это была не девушка, а сорокалетняя женщина бэйнит, замаскированная под адепта Гильдии Искупителей. Она должна была убить моего нанимателя, но он прознал про это и нанял меня. К слову, тогда твоей оплатой были именно его деньги.

- Да, я помню то сражение. Клюв кенку разил их подобно кинжалу. Болезненная смерть для людей, заслуживающих её.

Корвус осушил второй стакан, и его зрение затуманила знакомая пелена.

- Я плачу тебе не за воспоминания об ушедших временах.

- Я знаю, но бэйниты до сих пор охотятся на людей в тех местах, ведь именно в Горах Алимир Джанессар собирают свои отряды. 

Это было еще одной особенностью Альмарайвена. В Городе Заклинаний рабская община была более свободной, чем в каком-либо другом месте. Рабы сохраняли семейные связи, даже если были проданы разным владельцам. У рабов была своя валюта, но это было не золото Халифа Знаний, а информация.

 Главным поставщиком этой валюты была группа, зовущаяся Джанессар. Её целью было падение рабовладельческой системы по всему Сияющему Югу. В Джанессар было много руководителей, и одной из них была остроумная женщина-гнолл, никогда не покидающая свою таверну в Альмарайвене.

Т’эмма была главным агентом Джанессар в Альмарайвене. Корвус понял это несколько лет назад, когда связал случаи побега рабов и появление новой информации в ассортименте хозяйки таверны.

- Мне нужно знать об агентах Калимпорта. Они ищут человека, которого я защищаю, и которого уже доставил к Халифу.

Смех владелицы таверны вернул Корвуса в далекие времена, когда он вынужден был прятаться от диких собак по заданию своих учителей. Когда Т’эмма закончила смеяться, её лай перешёл в кашель и закончился смачным плевком под стойку.

- Только послушайте его. Какие же интересные друзья есть у нашего кенку.

- Халиф Знаний считает, что этот человек – сын Марода аль Архапана.

- Не очень-то культурно упоминать таких личностей в компании дамы…

- Халиф желает превратить этого человека в своё оружие и использовать его против Марода.

- Ах, Ахам как всегда считает, что человек – инструмент, который можно использовать, выкинуть и заменить, - сказала Т’эмма. Что-то в её голосе изменилось, и Корвус понял, что гнолл говорит не об абстракции, а о самой себе, - Все они так думают.

- Если в городе есть агенты Калимпорта, - продолжил кенку, - и они узнают о присутствии этого человека во дворце Халифа, они сообщат обо всем паше Мароду и его игра продолжится.

- Послушайте только его, - резко прервала женщина, - Он думает, что если пролить кровь паши аль Архапана, то Игра прекратится. Неужели он ничего не знает.

Корвус знал, что женщина вот-вот сообщит нечто важное и внимательно посмотрел в её глаза.

- Неужели кенку думает, что послы служат лишь одному хозяину? Ах, как это похоже на самого кенку.

Корвус не знал, как благодарить женщину, так что допил стакан эля и молча покинул таверну.

 

Ξ Ξ Ξ

 

Корвус быстрым шагом шёл через город, проклиная себя за то, что не воспринял всерьез слова Ариэллы о присутствии при дворе Халифа послов из Кабалы Огненной Бури.

Эти двое генази огня точно должны иметь какую-то малозаметную связь с правителем Эмиратов Калимшана. Генази огня и ветра ведут войну так давно, что бессмертные прародители этих рас уже и забыли её причины. Она началась еще в те времена, Когда Калим и Мемнон пришли на Торил и уничтожили все, что попалось им на пути.

Их разрушения остановились благодаря так называемой древне-эльфийской магии. Эльфы навечно заключили отцов Джинов и Ифритов в кристаллические монументы и отправили в далёкие миры, где даже Боги не верили в вечность.

Сами же Боги с тех пор не раз и не два менялись ролями, подобно актёрам, которые меняются  масками в ночь представления, когда главная звезда заболевает или опаздывает. Пока Боги играли в свои игры, народы Калимшана были вынуждены бороться с последствиями в одиночку.

И это привело к тому, что около века назад, в месте, под названием Тешалальские Пустоши, Калим и Мемнон вернулись на Торил, а несколько фанатиков освободили их от вечного забвения. Неизвестно, было ли это освобождение одной из целей Магической Чумы, или же очередной катаклизм стал лишь удобным инструментом. Так или иначе, Мемнон и Калим продолжили то, что не закончили семь тысяч лет назад – выяснение отношений между собой.

Корвус однажды читал, что перед этими событиями численность жителей Калимпорта насчитывала около двух миллионов людей. И это если не учитывать рабов, которых историк, записывающий эту информацию, конечно же, не считал за обычных людей.

Корвус Черноперый никогда не был в Калимпорте, но согласно сведениям от шпионов с Побережья Мечей, свободных людей, вкупе с генази, в Калимпорте было всего лишь шестьдесят тысяч.

С момента начала Второй Эпохи Небесного Огня, или Второго Пришествия Калима, или Благословенного Возвращения Мемнона, кому как удобнее, погибли миллионы людей, и это только в одном Калимпорте. Когда-то столица Калимшана претендовала на звание самого большого города в мире. Теперь же это первый город по тенденции сокращения численности населения.

Корвус думал об этом, пока возвращался во дворец Халифа. Могла ли фракция сторонников Мемнона, считавшая эти невообразимые человеческие потери победой, теперь шпионить за вассалами Калимпорта?

Корвус щёлкнул языком. А почему бы и нет? А что касается послов… генази Аканула считали своих западных собратьев варварами – в Акануле не было рабства, хотя основное население города составляли генази ветра, как и в правящей верхушке Калимпорта. Жителей Аканула, как и сам город, забросило очень далеко от Калимшана, что дало им возможность смотреть на кровопролитие сторонников Мемнона и Калима со стороны.

Думая о последних словах Т’эммы, Корвус подумал, что мотивы послов Кабалы Огненной Бури были такими же запутанными и туманными, как и его собственные.

 

Ξ Ξ Ξ

 

Голубые огни, источаемые лампами на стенах замка Халифа, затмевали собой звёздный свет и луну.

Зато отчетливо был виден джин, спускающийся с небес прямо к Корвусу.

Кенку обнажил свой короткий меч, но не был уверен, что этим оружием сможет нанести хоть какой-то вред архи-визирю Эмиратов Небесного Огня.

- Шахрох, - сказал Корвус, - тебе лучше не показываться на глаза слугам Халифа Знаний.

Корвус прислонился к стене и подумал использовать портальный амулет, скрытый под перьями на его груди.

Джин с выражением скуки и высокомерия лениво провёл указательным пальцем по воздуху, вызывая в голове кенку невероятную боль, свалившую того на колени.

- Человеческая компетентность мне известна…и она меня не пугает, - начал Шахрох, - если даже кто-нибудь во дворце и заметит меня, то не сможет нанести мне вред, ибо моя форма, представшая перед тобой здесь и сейчас, лишь магическая проекция. Я же сейчас нахожусь в Калимпорте, и мне ничто не угрожает.

- Что ты хочешь? – выдохнул Корвус.

Джинн рассмеялся.

- Друг мой, ты никогда не узнаешь ответ на этот вопрос. Тебя же должно интересовать другое – почему я терплю твоё присутствие, пусть даже и рядом с моей проекцией.

Корвус выронил меч из рук и упал на землю.

- Я пришёл, чтобы сказать, что ты и твоя компания показали неожиданный уровень…боевой подготовки. Постоянный состав Эль Паджабар был уничтожен лишь однажды, и тогда они сошлись в бою с самим Мемноном Охотником. Икарии, проживающие в Калимпорте, находятся на грани бунта, что вынуждает меня и пашу Марода пойти на крайние меры. Про твои планы я все знаю – если ты пошлёшь Марода ин Марода в качестве убийцы, то знай, что он будет побежден. Я же предлагаю тебе и Халифу отдать нам наследника просто так.

Корвус понял, что не может двигаться. В идеально начищенном клинке своего меча он увидел своё отражение. Как Шахрох смог сделать такое сложное заклинание, используя лишь силу проекции?

- Я не могу ничего обещать, - прохрипел кенку, - моё влияние на Халифа Знаний не такое, как прежде. Он начал что-то подозревать…

Внезапно меч Корвуса поднялся в воздух и с молниеносной скоростью пронзил бедро кенку. Черноперый взвизгнул.

- Ты с трудом говоришь, и при этом выбираешь ложь? Твоё влияние на Халифа мне известно.

Слабость расползалась по всем нижним конечностям Корвуса. Но меч был смазан лишь теми ядами, к которым сам кенку был невосприимчив. Видимо, джин пробил вену.

- Я попробую, - прохрипел Корвус, - Это все, что я могу обещать.

- Ах, Корвус Черноперый работает хорошо лишь тогда, когда ему предоставляют необычные стимулы. Сделай свою работу чисто и быстро, и тогда получишь мою благосклонность, которая будет для тебя настоящим благословением. Я обещаю тебе, что когда хафлинг и великан отправятся на арену по приказу паши, они не встретятся друг с другом.

После этих слов проекция джина исчезла, не оставив после себя ни следа.

Корвус перевалился на спину и его глаза наполнились тьмой. Обычно, его зрение позволяло ему хорошо ориентироваться в темноте, но почему оно не работало сейчас?

Кенку только начинал подозревать, что тьма, застилавшая его взор, была вызвана не отсутствием света, а  потерей сознания.