Сообщений в теме: 841

[Redrick]

661 год ЛД

Утро Солнцеворота.
Сегодня был день летнего солнцестояния. До рассвета оставалось еще несколько часов, но шум на улицах города не стихал всю ночь. Это продолжалось уже не первый день - летние праздники всегда были временем длительного загула. Песни, музыка, танцы, вино, магические представления, театральные представления - в Миф Дранноре знали толк в развлечениях.
На протяжении всех летних праздников на улицах видели коронеля, зачастую в сопровождении племянницы и главной Кор'Селу'Тар Сринши.
Сегодня коронель наверняка должен был показаться перед своим народом вновь - многовековый ритуал обязывал его встретить рассвет на вершине Правящей башни.

[Дариэль]

Снизу доносилась музыка. Мерный ритм барабанов, пение виолы и цитры, переливы флейты. Девушки наверняка не спали столько же, сколько Фирнэ, но он знал: ни одна не выдаст усталости ни жестом, ни вздохом. В "Черном единороге" работали только лучшие.
"Нужно сделать для них расслабляющий отвар. Или просто отправить отдыхать на декаду. Кстати.."
Эльф отвернулся от открытого окна. Это была его комната, последний этаж, расположившийся над открытой площадкой, предназначенной для больших шумных торжеств, таких, как сейчас. На стенах, обитых шкурами, покоилось разнообразное оружие - копии знаменитых образцов, чуть измененные под эльфийскую руку. Но Фирнэ смотрел не на них, а на оборудованную в нише миниатюрную алхимическую лабораторию. Последние капли яда процеживались по витым трубкам и медленно падали в флакон.
- Наконец-то.. - выдохнул эльф и спустя минуту убрал получившийся настой в карман. Бросив печальный взгляд на свою кровать, он подошел к двери, приветливо заулыбался и вышел вон, к гостям.

[Redrick]

Гости шумели. Гости веселились. Гости праздновали.
Как это не было странно, самой шумной группой гостей оказалась компания юных эльфов очевидно благородного происхождения. Что еще более странно, среди них оказалась Майлиэ.
Но первым появление Фирнэ заметил один из спутников девушки.
-Наконец-то, Фирнэ Тиавель Старим. Я уже начал опасаться, что мне не удастся воспользоваться искусством нашего любезного хозяина прежде, чем наступит рассвет!
Этого юношу звали Джонас Халадар, и был он, ни много ни мало, наследником дома Халадар - солнечным эльфом, третьим сыном патриарха Вилима.
Среди других участников этого общества был и дальний кузен Майлиэ, принадлежавший к дому Фэрондаэрл, но вряд ли претендовавший на сколь-нибудь значимые наследные права.
Услышав возглас Джонаса, Майлиэ вздернула голову, нашла взглядом Фирнэ и чуть принужденно улыбнулась ему. Тем временем Джонас приблизился на дистанцию, позволительную для начала диалога между двумя благородными эльфами, и изложил просьбу к хозяину: он непременно хотел встретить рассвет с нарисованным на обнаженной груди символом Суни.

[Дариэль]

- С величайшей радостью исполню ваше желание, - промяукал Фирнэ, четко проговаривая "р" на дварфиный манер. - Мы можем приступить прямо сейчас.
Он на секунду задумался, разглядывая певичек и прикидывая, кто из них должен быть свободен. Отыскав взглядом Нестирту, он шатнулся через толпу в ее сторону и, склонившись к уху, шепнул:
- Цитру и флейту на второй этаж, будьте добры, мой друг. Я буду творить.
И уже через секунду вел Джонаса вниз. Второй этаж был разделен на две части: служебную для репетиций, тренировок и отдыха персонала и небольшие уютные комнатки, где можно было уединиться для приватной беседы или особых услуг, таких, как рисунок.
На взгляд Майлиэ губы ответили чужой, радостной улыбкой, не коснувшейся глаз. Фирнэ часто приглашал ее в "Черный единорог", но только тогда, когда заведение было закрыто для посетителей.

[Redrick]

Меж тем, Джонас, очевидно, собирался получить от хозяина не только рисунок, но и беседу.
Подставив голую грудь, юноша расспрашивал хозяина о его мнении по поводу недавнего визита известного кормирского мага Расдэна, о его мнении по поводу самого Кормира, о том, поддерживает ли он контакт с семьей, вспоминал Джосидию с немалым уважением, говорил о роли Серебристой Луны, куда недавно переселились несколько десятков волшебников из Народа... Неясно, то ли вино и несколько дней праздника так развязали язык молодому наследнику, то ли это была просто его невоспитанность, но голос эльфа зачастую перекрывал шепот флейты, что было несколько неучтиво.
Наконец, Джонас попросил Фирнэ присоединиться к их кампании на рассвете и посмотреть, как коронель отправляет рассветный ритуал Солнцеворота.

[Дариэль]

Язык Фирнэ работал независимо от прочих частей тела, произнося то, что ожидал услышать от него клиент. Это была отработанная привычка. Глаза следили за движениями мускулов на груди, пальцы двигали кисть в такт музыке, нанося мгновенно сохнущую краску. Работа была закончена в тот момент, когда затихла последняя нота.
- Благодарю вас, ша'и, можете возвращаться наверх, - пропел Фирнэ девушкам и повернулся к Джонасу. - Я буду счастлив присоединиться к вам на рассвете.. но ни минутой раньше. А до того времени я, с вашего позволения, похищу нашу драгоценную Майлиэ.
Не переставая улыбаться и кивать, он увлек эльфийку вглубь этажа. В тот момент, когда развеселая компания потеряла его из вида, Фирнэ на секунду остановился, отбрасывая чужую мимику и эмоции. Походка стала экономнее, лишние жесты исчезли, приклеенная радостная гримаса умерла, чтобы возродиться застенчивой полуулыбкой.
Старим остановился в темном и пустом тренировочном зале, где веяло прохладой и чуть заметным запахом трав. Покачиваясь на каблуках, он скосил глаза на спутницу, медленно поднимая взгляд от туфель. Неизменно практичная и со вкусом подобранная одежда, обманчиво тонкие руки с длинными пальцами, очень бледная кожа, четко очерченный подбородок, изящная линия губ, прямой длинный нос, глаза как зимнее небо, строго уложенные черные волосы. Фирнэ отвел взгляд, повернулся к ней и деликатно приобнял за плечо.
- Здравствуй, кирия, - тихо произнес он без малейшего акцента. - Давай сбежим от них, пойдем на улицы. Найдем место, чтобы проводить ночь. И.. у меня есть для тебя подарок. Помнишь, о чем мы мечтали в академии? Вот.
Он достал флакон.
- Всего пара глотков почти полностью отменяет само понятие болевого порога, но при этом не лишает тело чувствительности. Одна особенность - избегать прямого попадания в кровь. Среди компонентов - яд горной белой змеи. При добавлении в пищу безопасен и даже придает приятный вкус, но если во рту была мельчайшая царапина.. Поэтому просто так я его не отдам, - лукаво улыбнулся он, затевая обычную для них игру. - Докажи, что сможешь аккуратно с ним обращаться. Отними. Но стоит флакону разбиться и порезать мне руку - я умру. Противоядия у меня нет.

[Redrick]

-Прости за них, - сказала девушка, как только Фирнэ оторвал ее от прочих тэль'куэсс. - Меня освободили от дежурства на праздник, а Ларан и его эбрас... Не получилось от них отделаться.
Ее глаза сощурились, а уголки губ чуть изогнулись кверху, когда Фирнэ предложил сбежать, но губы снова плотно сжались, едва он достал флакон.
Он еще улыбался, когда его рука очутилась в захвате, Майлиэ аккуратно выкрутила запястье, приняв в свою ладонь выпавший пузырек.
-Твои забавы иногда ставят меня в тупик, арэль'ша, - почти упрекнула она его. -Пузырек я оставлю себе. Ты ведь не станешь слишком возражать?
Она задала последний вопрос, не выпуская руку из захвата.
-На улицах сейчас людно. Но если удастся ускользнуть от этих...
Она сама потянула его за все ту же многострадальную руку.

На улицах и впрямь было людно. И светло. Найти кусочек темноты можно было разве что в узких переулках или среди густых крон. Неподалеку лилась музыка, не по-эльфийски простая и задорная. Н'Тэль'Куэсс праздновали на свой лад, но с не меньшим энтузиазмом и отдачей.

[Дариэль]

- Какая нежная ночь, - с легкой иронией заметил Фирнэ, неторопливо шагая в ногу с Майлиэ. - Но мне нравится.. нравится, когда можно насладиться этим.. со стороны.
Некоторое время они шли молча. В этом была особая прелесть их общения - не чувствовать неловкой потребности заполнять тишину пустой болтовней. Старим вдыхал свежий ночной воздух, улыбался и задумчиво щурил глаза. Ему нужен был совет.
- Кирия.. - наконец, собрался он с духом и остановился. "Ветер и листья". Так назывался боевой стиль, который они разработали вместе. Классическая школа фехтования тель'квесс была адаптирована для взаимодействия с техникой дварфов, систематезирована и аккуратно перенесена на бумагу. Это была особая гордость Фирнэ, но одно беспокоило его: в какой-то прекрасный момент каждый настоящий мастер чувствует, что настало время без страха делиться своими знаниями. С некоторых пор эльф испытывал то самое ощущение. А вместе с ним приходило осознание, что мечта так и останется мечтой. Майлиэ надежно держали татуировки, видные и сейчас, когда на ее руки падали отсветы праздничных огней, а сам Фирнэ слишком хорошо играл свою роль чудаковатого не то следопыта, не то держателя увеселительного заведения. - ...
Он так и не решился. И, отводя взгляд, сказал совсем не то, что собирался.
- Спой мне, кирия, прошу.

[Redrick]

Девушка заметно колебалась, но все-таки, оглядевшись, легко взмыла в воздух, уселась на ветвь ближайшего дерева и запела.
Это была спокойная песня - ни надрыва трагедии, ни воинственных ноток, ни веселья так любимых н'тэль'куэсс плясовых. Спокойная и гладкая, как летняя река, она струилась в ночном воздухе, захватывая внимание, заглушая остальные звуки праздника.
Редко Майлиэ бывала в подобном настроении, и тем загадочнее казалась песня.
Когда стихла последняя нота, до рассвета оставалось совсем недолго.

[Дариэль]

- Разве твой голос не магия, Майлиэ Велутил? - спросил Фирнэ, внимавший все это время снизу. Поколебавшись мгновение, он пересилил себя и тоже слевитировал, совершив один большой прыжок и спустив девушку с ветки. - Нам нужно идти.. А если пробежимся, сможем поймать коронеля по пути на праздник. Я хочу попросить у него аудиенции.. но не сегодня. Не стоит говорить о делах в такой день. И вообще, стоило напоить Джонаса и его друзей до такой степени, чтобы он про нас забыл.
Старим предпочитал не печалиться о несбывшемся, поэтому не стал развивать мысль, улыбнулся и протянул руку.
- Я думаю, нам вон туда. Как ты командуешь своим ак'веларн - бегом марш?

[Redrick]

Девушка снова взмыла в воздух и застыла в нескольких футах над землей, возвышаясь над собеседником.
-Фирнэ Тиавель Старим,я никогда не понимала твоей старомодной привязанности к земле под ногами. Сейчас мы вряд ли успеем к Кормантору пешком, так что, как я командую своим ак'веларн - набрать высоту, курс на замок. И прекрати наконец жеманничать, прошу тебя.

Правящая башня, выступающая над уровнем леса, представляла собой прекрасный ориентир. Небо, которое, наконец, очистили от иллюзорных образов, на востоке понемногу приобретало серый оттенок.
Внизу распростерлось полотно огней и волшебной иллюминации, искрами сиявшей через листву деревьев. Они были не одни здесь - в небе виднелись и другие эльфы, направлявшиеся к замку.
Сегодня рассвет хотели встретить многие.

[Дариэль]

- Стоя хотя бы одной ногой на земле, я готов ко всему, - серьезно заметил Фирнэ и провел пальцами по черному древку висевшей за спиной - и когда взять успел - рунки.
"Магия.. Магия.. Магия.. Как вы зависите от нее! Разве забыли вы уроки истории? Или возомнили, что не может родиться второго Разрушителя Плетения?"
Фирнэ представил на миг, что было бы, исчезни внезапно миталь. Тысячи оборвавшихся за секунды жизней, ужас и разрушение. Старим смотрел на беззаботное и безответственное торжество магии и улыбался злыми глазами. Он всегда так проявлял свое крайнее неодобрение.

[Redrick]

Майлиэ пихнула спутника локтем под ребра - не всерьез, не затем, чтобы нейтрализовать или причинить боль. Просто выражала свое неодобрение его настрою.
Им повезло. Джонаса и прочих нигде не было видно, зато Правящая башня с воздуха просматривалась великолепно.

Когда первые лучи солнца коснулись крон Корманторского леса, на вершине башни показался коронель. Раздались приветственные крики собравшихся.
Вместо обычных мантий на этом, уже немолодом, ар'тэль'куэссире сверкали ослепительные королевские доспехи. На поясе Элтаргрима висели ножны. В них мог быть только один клинок - Ар'Кор'Керим, тот самый меч, что положил начало этой самой башне, где стоял сейчас коронель. Это оружие было в несколько раз древнее любого из присутствующих. Сам коронель... сам коронель сейчас был чем-то большим. Наверное, это могли чувствовать только тэль'куэсс - легкую дрожь, пощипывание кожи, волнами исходящее от Элтаргрима. Сейчас он был не просто одним из Народа - он был тем, кто провел империю к ее вершинам, кто мечтал за империю, и кто воплощал мечты империи в жизнь.
Наверное, ни одно божество даже не могло помыслить о таком величии.
Крики смолкли и повисла тишина. Не было слышно даже рассветных птиц. Казалось, в этом мире вообще не осталось звуков. Коронель обвел взглядом всех, кто собрался сегодня встретить рассвет вместе с ним и улыбнулся.
Наконец, раздался новорожденный звук - из ножен вылетел Ар'Кор'Керим, и, огласив воздух треском, пробудилась древняя магия. Элтаргрим обеими руками поднял великий меч над головой.

Затем коронель запел. Эта песнь не была похоже на те, что пели в городе по праздникам. Это была древняя песнь; песнь, что пели победители великой и трудной борьбы. Ей учили всех юношей и девушек.
Над рассветной империей струилась песня победителей.

Солнце взобралось достаточно высоко и коснулось Ар'Кор'Керим. Тот засиял ослепительно; так, как, наверное, сиял тогда, когда Кавоэрм вынимал его из земли. На коронеля было больно смотреть. Свет полностью залил его силуэт и поблек. Ар'Кор'Керим повис в воздухе. Вместо коронеля остался один лишь призрак, неясные очертания, напоминавшие эльфа.
По толпе пронесся вздох. Призрак скользнул вдоль солнечного луча и исчез.
В этом мире коронеля больше не было.

[Дариэль]

Восхищение сменилось изумлением. Потом пришло понимание. И новые вопросы. Фирнэ стал внимательно всматриваться в лица тех, кого мог разглядеть.
"Вот, значит, как. Но почему? Почему же?.. Сказал ли он кому-нибудь о своем намерении? Или решение пришло только сейчас? Нет, вряд ли."
Перестав пытаться уловить настроение всех собравшихся, Старим начал искать взглядом одну-единственную тель'квессир, которая могла дать ему представление о случившемся - Аравэ Иритил.
"Не знаю, кто как, а я хочу услышать.. хоть что-нибудь."

[Redrick]

Один за другим, как капли дождя, потрясенные тэль'куэсс опускались на улицы. Каждый из собравшихся был до предела опустошен. Мало кто полностью отдавал себе отчет, что только что произошло...
Собравшиеся неуверенно начали расходиться. Но улицы вокруг замка не опустели. Многие ждали, как и Фирнэ, чего-нибудь.
Спустя бесконечно долгое время на вершине башни появилась одинокая фигура. Это была Сринши. Чувствуя на себе многочисленные взгляды, древняя волшебница пробежала взглядом по толпе.
-Сегодня закончился шестой рисар.
Ветер разнес эти слова над лесом.
-Аравэ Иритил, законная наследница Ар'Кор'Керим, примет клинок в свои руки, когда закончит оплакивать потерю. Любого, кто попытается коснуться Ар'Кор'Керим сам, ждет смерть.
С этими словами кор'селу'таар отвернулась и исчезла в недрах Правящей башни. Замок Кормантор снова стал безмолвным.

[Дариэль]

"Итак, сама она не вышла."
Заложив руки за спину, прямой, словно любимая рунка, Старим развернулся к Майлиэ.
- Это нужно обдумать. У тебя еще есть свободное время? - спокойно спросил он. Мыслям требовалось время, чтобы упорядочиться. А до этого стоило перебраться в спокойное место и расслабить сознание. Все же Фирнэ был ар'тель'квессир, а не какой-нибудь суетливый человек или полурослик. - Идем со мной. Я приготовлю чай. Или вино со специями. Белое - "слезы единорога", красное - "кровь" или пиво - ... просто наше особое пиво, словом.
"Любого, кто попытается коснуться Ар'Кор'Керим сам, ждет смерть. Она сказала так, потому что знала - кто-то непременно подумал об этом. Но слова ничего не изменят. Будет кровь."

[Redrick]

-До полудня, - ответила девушка. - Вино сейчас было бы очень кстати.
Было заметно, что Майлиэ тоже взяла себя в руки. Хоть девушка и была не из впечатлительных, смерть коронеля была потрясением государственного масштаба.
Но на этот раз остаться вдвоем не вышло. У "Единорога" их поджидал все тот же кузен Ларан с Джонасом и еще двумя эльфами девушкой-тью'тэль'куэсс с прекрасными платиновыми волосами и еще одним юношей-ар'тэль'куэсс, которых Фирнэ не знал.
-Майлиэ! - едва завидев девушку, обернулся к ней Ларан. - Ты видела, что там произошло?
-Видела, - спокойно ответила девушка. - Коронель ушел.
Ларас хотел что-то сказать, но в последний миг промолчал.
-Я не верю, что коронель так неожиданно мог покинуть нас по своей воле, - отчеканил каждое слово чей-то голос. Джонас.

[Дариэль]

Старим молча проводил всех в уединенную комнату, молча подал вино и быстро откланялся с видом грустным и растерянным. Забивать себе голову чужими домыслами, не составив собственного мнения, даже если эти домыслы повторяли ощущения самого Фирнэ, особенно если повторяли, было бы опасно и вредно. А о содержании разговора он и так потом узнает от Майлиэ. Так было проще всего.
Поднявшись к себе, эльф оценивающе осмотрел полку, где в идеальном порядке расположились флаконы с подозрительным содержимым, выбрал один - горькую травяную настойку, затем взялся за бумагу и перо.
Через некоторое время на бумаге заалел набросок. Три тель'квессир: величественная фигура в доспехах, опустившая голову так, что не видно лица, печальная юная дева и еще одна, тоже молодая, с хищными чертами лица.
- Хороший цвет, очень подойдет к губам, - похвалил чернила Фирнэ и рассеянно повторил ту же фразу на гномском.
Он достал нож и пришпилил рисунок к стене, затем сел и некоторое время созерцал его, прикладываясь к бокалу.
"Только двое имели влияние на коронеля достаточное, чтобы подтолкнуть его к уходу. Только двое могут знать его мотивы. Но зачем все это? Кому может быть выгодно? Врагам Кормантира. Явным или тем, кто сам этого не сознает. Тем, кто считает, что может превзойти Элтаргрима."
Еще некоторое время Фирнэ пил и задавал сам себе вопросы.
- Ясно, - мрачно произнес, наконец, он спустя час или два, когда опустел флакон. Злобно покосившись на набросок, запустил руки в складки мантии и, не прицеливаясь, отправил в полет полдюжины стальных листьев.
Ножи разодрали лист, но ни один из них не воткнулся в нарисованные фигуры. Фирнэ не знал, что произошло утром, и есть ли виноватые, и ясно ему было только одно: достоверных сведений нет.
Вернув ножи на место и предав рисунок огню, Старим спустился по лестнице и прислушался к происходившему в заведении.

[Redrick]

В заведении было тихо. Иных клиентов, кроме группы тэль'квессир, сейчас не было. Молчали музыкальные инструменты.
Вскоре Фирнэ нашел Джонас Халадар.
-Благодарю вас за прекрасный рисунок, - согнувшись в легком полупоклоне, сказал наследник дома Халадар. -Прошу, примите это в качестве оплаты за все ваши хлопоты.
Он протянул не горстку монет. Солнечный эльф вручил Фирнэ юлтаари - предмет немалой стоимости, платиновую трубочку, главная стоимость которой обычно заключалась даже не в металле, а в содержании внутренней стороны трубки. По мельчайшим рискам, нанесенным внутри, любой тэль'квессир мог прочесть содержащееся в них послание - обычно торговый договор. Н'тэль'куэсс, не обладавших великолепной тактильной чувствительностью эльфов, такое было недоступно.
-Да пребудет с вами сила Кореллона, красота Ханналли и радость Эрали, - попрощался с помощью традиционной формулы Джонас и покинул "Единорог". Его спутники последовали следом. Ларан задержался, прощаясь с Майлиэ, небрежно попрощался с Фирнэ и тоже ушел следом. Осталась только эльфийка.

[Дариэль]

Когда вышел последний из гостей, Фирнэ аккуратно положил плату на стол, отметил, сколько было выпито вина, быстро отошел к стойке и вернулся с прохладным чаем и зачем-то с виолой, попавшейся по пути.
- Что думаешь, арэль'ша? - спросил Фирнэ под едва слышный аккомпонемент тягучей мелодии, извлекаемой из инструмента. Он, как обычно, сел вполоборота и украдкой смотрел на носки туфель Майлиэ.
"Двое тель'квесс, два решения, два пути. Или не два? Что, кроме магии да старых связей может помочь?"