Итак, дорогие друзья, на форуме стартовал новый конкурс, который пройдёт по нескольким номинациям:
- Лучшее стихотворение, посвящённое осени: думаю, объяснять, что тут требуется от участника, не потребуется.
- Лучший осенний рассказ: жанрами не ограничено. Рассказ, повесть, чьё действие будет происходить именно осенью. Вне зависимости от мира и сюжета.
- Осенние воспоминания: случай из Вашей жизни, который имел место осенью. Юмор приветствуется, как и стиль исполнения: стих, повесть от третьего лица, что угодно.
- Осенняя композиция: рисунок или фотография осеннего характера. Приветствуется находчивость, юмор. Можно подать и то и другое.
Любой может участвовать в нескольких номинациях, а также предложить что-то качественно новое, что будет оценено соответствующим образом.
Срок: 2 недели.
Свернуть чат
Башня Эльминстера
|
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Осень золотая
Автор Эргонт, 24 сен 2009 00:23
-
Тема закрыта
Сообщений в теме: 16
#1
Отправлено 24 Сентябрь 2009 - 00:23
Хитрец Исуклик всегда делал так: сперва смеялся, а потом шутил.
Чтобы знали заранее: шутка.
Генри Лайон Олди, «Кукольных дел мастер»
#2
Отправлено 24 Сентябрь 2009 - 00:24
А вот и мой вклад в конкурс. За основу взят обычный урок для Photoshop'a на демиарте, фотография с оффлайна и стихи известного поэта. Хотел сделать приятное всем друзьям.
Номинация "Осенняя композиция".
Номинация "Осенняя композиция".
Прикрепленные файлы
Хитрец Исуклик всегда делал так: сперва смеялся, а потом шутил.
Чтобы знали заранее: шутка.
Генри Лайон Олди, «Кукольных дел мастер»
#3
Отправлено 24 Сентябрь 2009 - 20:33
Осень. Эпизод I.
Подмосковное хоку.
Ветер.
Шуршавчики, шуршунчики
И их братья.
Осень.
Осень. Эпизод II.
Coast:
Лист зеленый
Лист желтый
Лист красный
Лист рыжий.
Благодарим за помощь деревья и листья пгт Менделеево.
to be continued...
Подмосковное хоку.
Ветер.
Шуршавчики, шуршунчики
И их братья.
Осень.
Осень. Эпизод II.
Coast:
Лист зеленый
Лист желтый
Лист красный
Лист рыжий.
Благодарим за помощь деревья и листья пгт Менделеево.
to be continued...
Прикрепленные файлы
Все может быть и все быть может
и лишь того не может быть,
чего на свете быть не может,
но даже это может быть
***
Я усвоил урок. Я умерил свое честолюбие. Я больше не буду пытаться стать богом. Мне будет достаточно мира. (с) Рейстлин.
#4
Отправлено 25 Сентябрь 2009 - 10:25
Номинация "Осенние Воспоминания"
Всё очень просто, друзья мои. Осень – это время борьбы. Борьбы лета, олицетворяющего жизнь, с зимой, которая символизирует не что иное, как смерть. Осень – время перемен. На смену тепло и покою приходит холод и уныние. Красочные зелёные краски сменяются серо-белой однотонной кашей.
С осенью связаны многие мои воспоминания, как приятные, так и не очень. Первая любовь. Самоубийство друга. Начало занятий в школе, в училище, в университете. День рождения мамы. Начало жизни в Москве. Подъём и спад на форуме в различные периоды.
Я люблю осень. С её хмурым серым небом, дождями, холодом с утра. С её листопадами. С её цветами, которые для меня кажутся более живыми и естественными, чем летом. Но всё-таки это не признание в любви, а именно воспоминания. Одно из самых ярких – это смерть моего друга, Вовы.
Почему именно это? Наверное, потому, что для меня в то время это оказалось большим шоком, чем для окружающих. Из-за того, что это уже третий мой друг, которого я потерял из-за глупой смерти. Можно даже сказать, что это цепь стихий: первый утонул, второй сгорел заживо, Вова повесился (можно вполне это ассоциировать с воздухом).
Я тогда учился в Суворовском училище на третьем курсе. Заканчивался отпуск. По причине здоровья я задержался на три дня дома сверх каникулярного срока. Когда же я приехал в училище, я не мог понять, от чего все такие грустные.
«Ты знаешь?»
«О чём?»
«Вовка повесился».
Узнать это позже других, не иметь возможность с ним попрощаться, помнить, что накануне разговаривал с ним по телефону, а он говорил, что всё хорошо – это было в то время тяжело для меня.
«Почему?»
«Из-за девушки».
Тогда я начал задаваться вопросом: а стоит ли влюбляться, раз так может закончиться? Как ни глупо это звучит, я в то время с девушками боялся после этого заводить какие-то отношения. Так называемая, «холодная учтивость». Глупо, но вполне оправдано.
Если судьба и есть на свете, то она играет очень злые шутки с людьми: на следующий день после смерти Вовы девушка, в которую он был влюблён, которая не могла ему ответить взаимностью, рассталась со своим парнем и уже была свободна. При этом, девушка не знала ещё о смерти Вовы.
Мы вечно куда-то торопимся. Спешим. Боимся промедлить и допустить ошибку. Но кто сказал, что не будет ошибкой спешка?
Память о друге
Осень. Золотое время. Пожалуй, моё самое любимое: каждую осень я ощущаю покой, умиротворение, желание работать. Почему именно осень? Почему не лето?Всё очень просто, друзья мои. Осень – это время борьбы. Борьбы лета, олицетворяющего жизнь, с зимой, которая символизирует не что иное, как смерть. Осень – время перемен. На смену тепло и покою приходит холод и уныние. Красочные зелёные краски сменяются серо-белой однотонной кашей.
С осенью связаны многие мои воспоминания, как приятные, так и не очень. Первая любовь. Самоубийство друга. Начало занятий в школе, в училище, в университете. День рождения мамы. Начало жизни в Москве. Подъём и спад на форуме в различные периоды.
Я люблю осень. С её хмурым серым небом, дождями, холодом с утра. С её листопадами. С её цветами, которые для меня кажутся более живыми и естественными, чем летом. Но всё-таки это не признание в любви, а именно воспоминания. Одно из самых ярких – это смерть моего друга, Вовы.
Почему именно это? Наверное, потому, что для меня в то время это оказалось большим шоком, чем для окружающих. Из-за того, что это уже третий мой друг, которого я потерял из-за глупой смерти. Можно даже сказать, что это цепь стихий: первый утонул, второй сгорел заживо, Вова повесился (можно вполне это ассоциировать с воздухом).
Я тогда учился в Суворовском училище на третьем курсе. Заканчивался отпуск. По причине здоровья я задержался на три дня дома сверх каникулярного срока. Когда же я приехал в училище, я не мог понять, от чего все такие грустные.
«Ты знаешь?»
«О чём?»
«Вовка повесился».
Узнать это позже других, не иметь возможность с ним попрощаться, помнить, что накануне разговаривал с ним по телефону, а он говорил, что всё хорошо – это было в то время тяжело для меня.
«Почему?»
«Из-за девушки».
Тогда я начал задаваться вопросом: а стоит ли влюбляться, раз так может закончиться? Как ни глупо это звучит, я в то время с девушками боялся после этого заводить какие-то отношения. Так называемая, «холодная учтивость». Глупо, но вполне оправдано.
Если судьба и есть на свете, то она играет очень злые шутки с людьми: на следующий день после смерти Вовы девушка, в которую он был влюблён, которая не могла ему ответить взаимностью, рассталась со своим парнем и уже была свободна. При этом, девушка не знала ещё о смерти Вовы.
Мы вечно куда-то торопимся. Спешим. Боимся промедлить и допустить ошибку. Но кто сказал, что не будет ошибкой спешка?
Хитрец Исуклик всегда делал так: сперва смеялся, а потом шутил.
Чтобы знали заранее: шутка.
Генри Лайон Олди, «Кукольных дел мастер»
#5
Отправлено 26 Сентябрь 2009 - 17:16
Этой осенью буду с тобой,
Среди листьев красивых парков,
Поцелуев в замерших арках,
И с холодной осенней луной,
Со скамейками в каплях дождя,
За тобою, незримой тенью,
Среди ярких пятен растений,
Провожать и встречать, любя.
А в реальности будто шутя,
Заглянув в похудевший бумажник
Я, как будто и вправду Бродяжник,
Лишь во сне могу видеть тебя.
Среди листьев красивых парков,
Поцелуев в замерших арках,
И с холодной осенней луной,
Со скамейками в каплях дождя,
За тобою, незримой тенью,
Среди ярких пятен растений,
Провожать и встречать, любя.
А в реальности будто шутя,
Заглянув в похудевший бумажник
Я, как будто и вправду Бродяжник,
Лишь во сне могу видеть тебя.
Не говори мне sorry, душа моя..
#6
Отправлено 26 Сентябрь 2009 - 21:31
Осень. Эпизод III.
Сожалею, что будет мало понятно, но это и не важно. Гее посвящается.
Осенний лес застыл в палитре багрово-желтых красок. Высокие прямые стволы Великого Леса Велфарост тихо заскрипели от холодного ветра, тронувшего их верхушки, будто меланхоличный скальд провел по струнам своей лютни. Это был единственный звук среди замерших на сочном, сыром ковре из листьев деревьев.
Коричневато-рыжий лист был последним на той ветке. Он долго трепетал перед прыжком к своим собратьям, но все же отважился. Порыв ветра, мгновение невесомости, и он уже летит вниз, раскачиваясь в немом танце.
Лист медленно опустился на раскрытую ладонь. Мудрец долго смотрел на него, вдыхая свежий студеный воздух, затем перевернул руку и проследил взглядом за упавшим на пеструю осеннюю россыпь листом. Взяв посох в правую руку в черной перчатке, полуэльф огляделся вокруг. Молчаливый гобеленный пейзаж не хотел раскрывать своих тайн. Однако, знахарь знал, что одиночество этого место обманчиво. Поправив посеребренную полумаску на правой стороне лица, – боги! за столько лет он так и не смог к ней привыкнуть… - он зашагал по невидимой тропке. Листья испуганной стайкой разлетались прочь от подола его накидки.
Шаги полуэльфа своеобразными аккордами вступили в скрипучий оркестр деревьев. Он шел долго, глядя только перед собой. Вдруг, он резко остановился и оперся на посох. Откинув капюшон, знахарь посмотрел пронзительными синими глазами на группу деревьев рядом.
- Выходи, я тебя почувствовал, - сказал он спокойным, приятным голосом.
От стволов отделилась высокая фигура в темном плаще.
- Я позволил тебе меня почувствовать, - сказал незнакомец более молодым, но очень похожим тоном.
Полуэльф улыбнулся, чуть опустив голову. Незнакомец снял капюшон плаща, открыв тонкое, красивое эльфийское лицо с немного резковатыми, решительными чертами. Черные как смоль, забранные в хвост волосы резко контрастировали с белизной кожи, а большие синие глаза, точь-в-точь как у знахаря, смотрели напряженно. В глубине их таилась боль и обида. Мудрец спокойно выдержал обвиняющий взгляд.
- Ты очень похож на отца, - наконец, сказал он.
Эльф возбужденно взмахнул рукой в негодующем жесте.
- Ты пришел сюда, чтобы поиздеваться надо мной?
- Я сказал правду. Отец был великой личностью. Он был тверд и решителен. Он не виноват в несчастье, что с ним случилось. Как и ты…
Юный эльф покачал головой.
- Вы все предали меня. Вы все знали, но не сказали…
- Что не сказали, Берт! – воскликнул знахарь, отставив посох. Лучик низкого солнца, проникший сквозь ветви в глубину леса, неярко заблестел на посеребренной полумаске. – Ты хотел бы, чтобы осознание этого преследовало тебя с детства, как преследует сейчас? Чтобы ты боялся себя, бежал от себя все эти годы? Мы дали тебе время узнать мир…
- Вы лишь дождались, чтобы моя сущность вырвалась на свободу на глазах у всех! – крикнул Берт, стремительно подходя к полуэльфу и глядя ему в глаза. Крик заметался между стволами испуганной птицей. – Что тайна, о которой я не знал сам, выйдет наружу, и я не смогу ее контролировать. Вы добились того, что от меня отвернулись все! Все!
- В первую очередь от себя отвернулся ты сам. Отец смог жить в обществе и служить ему несмотря ни на что! – в тоне знахаря появились возбужденные нотки.
- Ты знаешь, каково это – не понимать, что с тобой происходит. Не понимать, почему тебя мучают странные желания и страсти, а потом в один прекрасный момент чуть не убить своего друга? Ты понимаешь, каково это, Эйвинд?
- Брат мой, наш отец именно этого и боялся, что это отпугнет тебя от общества, что ты замкнешься. Когда ты родился, он думал, что на свет появилось чудовище. Он сам считал себя таким. Но он им не был! По мере того, как ты рос, он все больше понимал, что дело не в расе, а в душе, любви, воспитании. Он не дожил до сегодняшнего дня, но я думаю, что он сказал то же, что и я. Ты должен принять себя. Принять это в себе и использовать во благо, - знахарь говорил убежденно и проникновенно, положив руку на плечо брата. Эйвинд махнул рукой без перчатки. Из-за деревьев на другой стороне поляны по ковру из пестрых листьев выбежал черный единорог. Лицо Берта разгладилось в изумлении.
- Черных единорогов не бывает, - прошептал он еле слышно. Мудрец улыбнулся и потрепал по могучей шее подбежавшее животное.
- Также как не бывает добрых вампиров, родившихся у эльфийки и обращенного в вампиры ария, мой друг. Все слишком относительно, чтобы стоило полагаться на устоявшуюся истину.
Берт бережно дотронулся до единорога, уткнувшегося в его шею, и зажмурил глаза. Он бросился к брату и крепко обнял его.
- Прости, прости меня!
Эйвинд прижал его к себе.
- Ради памяти нашего отца, найди свое место в этом мире, Берт.
Он отстранил вампира от себя и долго смотрел в его глаза.
- Возьми. Это принадлежало отцу.
Из-под плаща взметнулся клинок. Знахарь держал меч параллельно земле. Капля дождя с небес благословенной слезой окропила блестящую сталь. Берт бережно взял меч и, поцеловав клинок, вложил его в свои пустые ножны.
- Я найду себя в этом мире, брат, - сказал он.
Мудрец склонил голову, крепко пожимая руку брата на прощание.
- Это Черногрив. Он скрасит твое одиночество в пути.
Берт кивнул и двинулся в путь. Единорог бежал рядом с ним спокойной рысцой. Вампир оглянулся лишь раз. Махнул рукой и скрылся за деревьями.
Знахарь долго еще смотрел ему в след.
- Ты найдешь и примешь себя, брат мой. Таково твое предназначение.
Мудрец прикрыл глаза и растворился в воздухе. На то место, где он только что стоял, опустился кленовый лист, по которому забарабанили капли дождя…
Сожалею, что будет мало понятно, но это и не важно. Гее посвящается.
Вырванная страница
Осенний лес застыл в палитре багрово-желтых красок. Высокие прямые стволы Великого Леса Велфарост тихо заскрипели от холодного ветра, тронувшего их верхушки, будто меланхоличный скальд провел по струнам своей лютни. Это был единственный звук среди замерших на сочном, сыром ковре из листьев деревьев.
Коричневато-рыжий лист был последним на той ветке. Он долго трепетал перед прыжком к своим собратьям, но все же отважился. Порыв ветра, мгновение невесомости, и он уже летит вниз, раскачиваясь в немом танце.
Лист медленно опустился на раскрытую ладонь. Мудрец долго смотрел на него, вдыхая свежий студеный воздух, затем перевернул руку и проследил взглядом за упавшим на пеструю осеннюю россыпь листом. Взяв посох в правую руку в черной перчатке, полуэльф огляделся вокруг. Молчаливый гобеленный пейзаж не хотел раскрывать своих тайн. Однако, знахарь знал, что одиночество этого место обманчиво. Поправив посеребренную полумаску на правой стороне лица, – боги! за столько лет он так и не смог к ней привыкнуть… - он зашагал по невидимой тропке. Листья испуганной стайкой разлетались прочь от подола его накидки.
Шаги полуэльфа своеобразными аккордами вступили в скрипучий оркестр деревьев. Он шел долго, глядя только перед собой. Вдруг, он резко остановился и оперся на посох. Откинув капюшон, знахарь посмотрел пронзительными синими глазами на группу деревьев рядом.
- Выходи, я тебя почувствовал, - сказал он спокойным, приятным голосом.
От стволов отделилась высокая фигура в темном плаще.
- Я позволил тебе меня почувствовать, - сказал незнакомец более молодым, но очень похожим тоном.
Полуэльф улыбнулся, чуть опустив голову. Незнакомец снял капюшон плаща, открыв тонкое, красивое эльфийское лицо с немного резковатыми, решительными чертами. Черные как смоль, забранные в хвост волосы резко контрастировали с белизной кожи, а большие синие глаза, точь-в-точь как у знахаря, смотрели напряженно. В глубине их таилась боль и обида. Мудрец спокойно выдержал обвиняющий взгляд.
- Ты очень похож на отца, - наконец, сказал он.
Эльф возбужденно взмахнул рукой в негодующем жесте.
- Ты пришел сюда, чтобы поиздеваться надо мной?
- Я сказал правду. Отец был великой личностью. Он был тверд и решителен. Он не виноват в несчастье, что с ним случилось. Как и ты…
Юный эльф покачал головой.
- Вы все предали меня. Вы все знали, но не сказали…
- Что не сказали, Берт! – воскликнул знахарь, отставив посох. Лучик низкого солнца, проникший сквозь ветви в глубину леса, неярко заблестел на посеребренной полумаске. – Ты хотел бы, чтобы осознание этого преследовало тебя с детства, как преследует сейчас? Чтобы ты боялся себя, бежал от себя все эти годы? Мы дали тебе время узнать мир…
- Вы лишь дождались, чтобы моя сущность вырвалась на свободу на глазах у всех! – крикнул Берт, стремительно подходя к полуэльфу и глядя ему в глаза. Крик заметался между стволами испуганной птицей. – Что тайна, о которой я не знал сам, выйдет наружу, и я не смогу ее контролировать. Вы добились того, что от меня отвернулись все! Все!
- В первую очередь от себя отвернулся ты сам. Отец смог жить в обществе и служить ему несмотря ни на что! – в тоне знахаря появились возбужденные нотки.
- Ты знаешь, каково это – не понимать, что с тобой происходит. Не понимать, почему тебя мучают странные желания и страсти, а потом в один прекрасный момент чуть не убить своего друга? Ты понимаешь, каково это, Эйвинд?
- Брат мой, наш отец именно этого и боялся, что это отпугнет тебя от общества, что ты замкнешься. Когда ты родился, он думал, что на свет появилось чудовище. Он сам считал себя таким. Но он им не был! По мере того, как ты рос, он все больше понимал, что дело не в расе, а в душе, любви, воспитании. Он не дожил до сегодняшнего дня, но я думаю, что он сказал то же, что и я. Ты должен принять себя. Принять это в себе и использовать во благо, - знахарь говорил убежденно и проникновенно, положив руку на плечо брата. Эйвинд махнул рукой без перчатки. Из-за деревьев на другой стороне поляны по ковру из пестрых листьев выбежал черный единорог. Лицо Берта разгладилось в изумлении.
- Черных единорогов не бывает, - прошептал он еле слышно. Мудрец улыбнулся и потрепал по могучей шее подбежавшее животное.
- Также как не бывает добрых вампиров, родившихся у эльфийки и обращенного в вампиры ария, мой друг. Все слишком относительно, чтобы стоило полагаться на устоявшуюся истину.
Берт бережно дотронулся до единорога, уткнувшегося в его шею, и зажмурил глаза. Он бросился к брату и крепко обнял его.
- Прости, прости меня!
Эйвинд прижал его к себе.
- Ради памяти нашего отца, найди свое место в этом мире, Берт.
Он отстранил вампира от себя и долго смотрел в его глаза.
- Возьми. Это принадлежало отцу.
Из-под плаща взметнулся клинок. Знахарь держал меч параллельно земле. Капля дождя с небес благословенной слезой окропила блестящую сталь. Берт бережно взял меч и, поцеловав клинок, вложил его в свои пустые ножны.
- Я найду себя в этом мире, брат, - сказал он.
Мудрец склонил голову, крепко пожимая руку брата на прощание.
- Это Черногрив. Он скрасит твое одиночество в пути.
Берт кивнул и двинулся в путь. Единорог бежал рядом с ним спокойной рысцой. Вампир оглянулся лишь раз. Махнул рукой и скрылся за деревьями.
Знахарь долго еще смотрел ему в след.
- Ты найдешь и примешь себя, брат мой. Таково твое предназначение.
Мудрец прикрыл глаза и растворился в воздухе. На то место, где он только что стоял, опустился кленовый лист, по которому забарабанили капли дождя…
Прикрепленные файлы
Все может быть и все быть может
и лишь того не может быть,
чего на свете быть не может,
но даже это может быть
***
Я усвоил урок. Я умерил свое честолюбие. Я больше не буду пытаться стать богом. Мне будет достаточно мира. (с) Рейстлин.
#8
Отправлено 27 Сентябрь 2009 - 14:16
Номинация "Осенний рассказ".
Сразу предупреждаю: читать эту миниатюрку можно только на свежую ничем не затуманенную голову. Категорически не рекомендуется воспринимать её всерьёз или спрашивать, что употреблял автор
Так или иначе, написана она была осенью (хотя каюсь, прошлой, а не этой), и в ней гарантированно есть осеннее настроение... так, как его вижу я. За сим колдую на вас бафф +10 к чувству юмора и представляю своё скромное творение)
Осенний полёт
Grotesco
Грубоватый голос окликнул меня, и я обернулся. Через всю улицу полетела пуля, пронзая тела людей, как тряпичные куклы, страстно желая добраться до моей груди, но на последнем издыхании она устало свалилась в карман проходившего мимо китайца, который даже этого и не заметил. Я проследовал за ним, перебирая ногами, как гуляющая по болоту цапля, потому что ноги мои ещё не совсем зажили после переломов, заработанных, когда я соскочил с крыши месяц назад. Китаец шёл быстро, и я едва поспевал за ним, продираясь сквозь толпу, словно через заросший тропический лес. В конце концов мне пришлось вытащить гребешок и расчищать им себе путь, причёсывая толпу, чтобы она не мешала мне идти. Разве что ботинки по-прежнему путались в ней, и мне пришлось высоко поднимать ноги, превозмогая боль.
Китаец был грузным и непреклонным, как волнорез, и сталкивавшиеся с ним люди или разбивались на сотни фарфоровых осколков, или мягко сползали по сторонам, как растопленное масло. Поравнявшись с ним, я спрятал гребешок обратно в карман, потому что идти стало много легче, разве что осколки неприятно хрустели под ногами, и от каждого шага я морщился. Между тем пуля очухалась и выбралась на плечо китайца, дразня меня оттуда самым непристойным образом, из-за чего терпение моё, доставлявшее мне прежде столько неудобств, наконец лопнуло и оставило меня в покое. Я вынул из кармана часы, и, сравнив их показания с башенными, понял, что мои давно остановились и пора их завести. Но заводить часы на бегу было очень неудобно, а останавливаться я не хотел, чтобы не упустить китайца, а с ним и пулю, которой я хотел учинить строжайший допрос на предмет того, кто ею в меня выстрелил. За это время я несколько раз окликал шедшего впереди, употребляя всевозможные уменьшительно-ласкательные и уменьшительно-кусательные выражения, но так как тот не реагировал, то я решил, что имею дело с глухим китайцем. А глухой китаец с пулей на плече - это, доложу я вам, страшное зрелище - не приведи вам столкнуться с ним на улице лицом к лицу.
Между тем грубоватый голос снова окликнул меня, и, подумав, что сейчас вслед за ним новая пуля полетит мне в спину, я решил скрыться от нее на ближайшей крыше. Оторвавшись от мостовой, я злобно посмотрел напоследок на пулю, сидевшую на плече у китайца, отчего та совсем лишилась чувств и скатилась к нему обратно в карман. А я, воровато озираясь, всё поднимался, размахивая фалдами фрака что твой жаворонок, пока не опустился на край двускатной крыши. Тут ворковали о чём-то два голубя, но завидев их, я сразу же приложил палец к губам, призывая к молчанию, а они, понимая всю важность моей конспиративной миссии, вежливо уступили мне место и сели поодаль, встревоженно поглядывая туда же, куда и я, а именно на циферблат башенных часов. Я как раз вспомнил, что представилась возможность завести свои карманные, но когда я полез за ними, цепочка вдруг выскользнула из моих рук, застёжка на камзоле расстегнулась, и мои фамильные часы, как были, полетели вниз на мостовую.
Разумеется, я не мог этого допустить и прыгнул вслед за ними. Несмотря на то, что я совершаю каждое утро пробежки и потерял в весе за последние недели, содержимого моих карманов хватило, чтобы я оказался тяжелее своих часов и летел быстрее их и, таким образом, нагнал их в воздухе, когда они почти долетели до земли, и успел схватить за конец цепочки прежде, чем они разбились. Но тут приключилось досадное обстоятельство - кто-то из прохожих задел головой мою голову, а так как я был кверху ногами, как помнит мой дорогой читатель, то начал крутиться в воздухе, как разогнанные отчаянными детишками качели, в полёте отпустил часы и те, взвившись по траектории, которой позавидовал бы любой артиллерист, угодили прямо между парочкой моих новых знакомых-голубей. Голубица, чьё нежное самолюбие не могло вынести такого оскорбления, тут же улетела, презрительно курлыкнув, а голубь в отместку забрал мои часы и тоже улетел, наверное, соблазнять ими очередную подругу.
Недолго погоревав о потере, я наконец ухватился за карниз, чтобы прекратить свои вращательные движения, и уселся на него, как большая птица. Голова всё ещё кружилась, но я нашёл сил вглядеться в толпу и различить китайца по оставляемому им фарфорово-масляному следу. Снова расправив крылья-фалды фрака, я сорвался за ним, по пути проклиная голубей всего мира за отнюдь не мирные в отношении прохожих намерения, последствий которых я избегал, находясь в воздухе. Ветер трепал мои волосы, напоминая о прогулках ласковых детских дней, о которых все давно позабыли, а те кто не позабыл, старается изо дня в день позабыть, и я так предался мечтаниям, что не заметил впереди себя показавшегося фасада высокого здания и влетел в самое его окно, едва не сорвав раму.
Так как за шиворот мне засыпалось много стеклянных осколков, да и от передвижения по воздуху я успел немного утомиться, я плавно приземлился в кресло в так кстати подвернувшейся чьей-то меблированной комнатке и принялся отряхиваться, сетуя, что у меня нет такой невозмутимости и непреклонности, как у китайца с пулей на плече, и что сейчас я вынужден сделать передышку, а он, должно быть, ещё идёт сквозь толпу, не замечая окружающего.
И только я предался этим тягостным мыслям, как в камине, украшавшем центр комнаты, что-то зашуршало, и метнувшись к нему, я увидел голубя, того самого, что украл мои часы. В камине горел огонь, так что несчастный голубь сразу изжарился, а свои часы я успел спасти, вовремя зацепив их кочергой и вытащив из огня. Каково же было моё удивление, когда я увидел, что они кем-то заведены и идут, и к тому же, судя по их показаниям, я сильно опаздываю на работу! Не мешкая, я вылетел через противоположное окно на улицу и, не пытаясь больше найти взглядом китайца, за которым, по сути, велело последовать лишь моё излишнее любопытство, что, пока я летел, хныкало и тянуло меня за рукав, я направился прямо к большой городской башне, недалеко от которой и находилась маленькая скромная контора - место моей работы. Но так получилось, что как раз пошёл дождь, фрак мой безбожно намок, и я стал камнем падать вниз, а моё любопытство, оторвав изрядный клок рукава, скрылось где-то в облаках, потому что его на земле больше ничего не держало.
И надо же было мне упасть прямо на злосчастного китайца! Я приземлился точно на его макушку, отчего она сразу просела и ушла в глубь тела, и я обнаружил, что китаец на самом деле был набит ватой. Хитрющая пуля пробуравила низ его кармана и по дороге выскользнула куда-то, должно быть, в сточную канаву, но я не жалел об этом, потому что был доволен мягкой посадкой. И, причесав гребешком намокшие от дождя волосы, я как ни в чём не бывало направился на работу.
Грубоватый голос снова окликнул меня, и я открыл глаза с таким трудом, словно это были две свинцовые пластины. Толстый, неприятного вида китаец требовал плату за новую порцию опиума, которую я заказал. Я посмотрел на увольнительный лист, сильно промокший и лежавший скомканным в моей руке, и полез за пазуху за бумажником...
Сразу предупреждаю: читать эту миниатюрку можно только на свежую ничем не затуманенную голову. Категорически не рекомендуется воспринимать её всерьёз или спрашивать, что употреблял автор
Так или иначе, написана она была осенью (хотя каюсь, прошлой, а не этой), и в ней гарантированно есть осеннее настроение... так, как его вижу я. За сим колдую на вас бафф +10 к чувству юмора и представляю своё скромное творение)Осенний полёт
Grotesco
Грубоватый голос окликнул меня, и я обернулся. Через всю улицу полетела пуля, пронзая тела людей, как тряпичные куклы, страстно желая добраться до моей груди, но на последнем издыхании она устало свалилась в карман проходившего мимо китайца, который даже этого и не заметил. Я проследовал за ним, перебирая ногами, как гуляющая по болоту цапля, потому что ноги мои ещё не совсем зажили после переломов, заработанных, когда я соскочил с крыши месяц назад. Китаец шёл быстро, и я едва поспевал за ним, продираясь сквозь толпу, словно через заросший тропический лес. В конце концов мне пришлось вытащить гребешок и расчищать им себе путь, причёсывая толпу, чтобы она не мешала мне идти. Разве что ботинки по-прежнему путались в ней, и мне пришлось высоко поднимать ноги, превозмогая боль.
Китаец был грузным и непреклонным, как волнорез, и сталкивавшиеся с ним люди или разбивались на сотни фарфоровых осколков, или мягко сползали по сторонам, как растопленное масло. Поравнявшись с ним, я спрятал гребешок обратно в карман, потому что идти стало много легче, разве что осколки неприятно хрустели под ногами, и от каждого шага я морщился. Между тем пуля очухалась и выбралась на плечо китайца, дразня меня оттуда самым непристойным образом, из-за чего терпение моё, доставлявшее мне прежде столько неудобств, наконец лопнуло и оставило меня в покое. Я вынул из кармана часы, и, сравнив их показания с башенными, понял, что мои давно остановились и пора их завести. Но заводить часы на бегу было очень неудобно, а останавливаться я не хотел, чтобы не упустить китайца, а с ним и пулю, которой я хотел учинить строжайший допрос на предмет того, кто ею в меня выстрелил. За это время я несколько раз окликал шедшего впереди, употребляя всевозможные уменьшительно-ласкательные и уменьшительно-кусательные выражения, но так как тот не реагировал, то я решил, что имею дело с глухим китайцем. А глухой китаец с пулей на плече - это, доложу я вам, страшное зрелище - не приведи вам столкнуться с ним на улице лицом к лицу.
Между тем грубоватый голос снова окликнул меня, и, подумав, что сейчас вслед за ним новая пуля полетит мне в спину, я решил скрыться от нее на ближайшей крыше. Оторвавшись от мостовой, я злобно посмотрел напоследок на пулю, сидевшую на плече у китайца, отчего та совсем лишилась чувств и скатилась к нему обратно в карман. А я, воровато озираясь, всё поднимался, размахивая фалдами фрака что твой жаворонок, пока не опустился на край двускатной крыши. Тут ворковали о чём-то два голубя, но завидев их, я сразу же приложил палец к губам, призывая к молчанию, а они, понимая всю важность моей конспиративной миссии, вежливо уступили мне место и сели поодаль, встревоженно поглядывая туда же, куда и я, а именно на циферблат башенных часов. Я как раз вспомнил, что представилась возможность завести свои карманные, но когда я полез за ними, цепочка вдруг выскользнула из моих рук, застёжка на камзоле расстегнулась, и мои фамильные часы, как были, полетели вниз на мостовую.
Разумеется, я не мог этого допустить и прыгнул вслед за ними. Несмотря на то, что я совершаю каждое утро пробежки и потерял в весе за последние недели, содержимого моих карманов хватило, чтобы я оказался тяжелее своих часов и летел быстрее их и, таким образом, нагнал их в воздухе, когда они почти долетели до земли, и успел схватить за конец цепочки прежде, чем они разбились. Но тут приключилось досадное обстоятельство - кто-то из прохожих задел головой мою голову, а так как я был кверху ногами, как помнит мой дорогой читатель, то начал крутиться в воздухе, как разогнанные отчаянными детишками качели, в полёте отпустил часы и те, взвившись по траектории, которой позавидовал бы любой артиллерист, угодили прямо между парочкой моих новых знакомых-голубей. Голубица, чьё нежное самолюбие не могло вынести такого оскорбления, тут же улетела, презрительно курлыкнув, а голубь в отместку забрал мои часы и тоже улетел, наверное, соблазнять ими очередную подругу.
Недолго погоревав о потере, я наконец ухватился за карниз, чтобы прекратить свои вращательные движения, и уселся на него, как большая птица. Голова всё ещё кружилась, но я нашёл сил вглядеться в толпу и различить китайца по оставляемому им фарфорово-масляному следу. Снова расправив крылья-фалды фрака, я сорвался за ним, по пути проклиная голубей всего мира за отнюдь не мирные в отношении прохожих намерения, последствий которых я избегал, находясь в воздухе. Ветер трепал мои волосы, напоминая о прогулках ласковых детских дней, о которых все давно позабыли, а те кто не позабыл, старается изо дня в день позабыть, и я так предался мечтаниям, что не заметил впереди себя показавшегося фасада высокого здания и влетел в самое его окно, едва не сорвав раму.
Так как за шиворот мне засыпалось много стеклянных осколков, да и от передвижения по воздуху я успел немного утомиться, я плавно приземлился в кресло в так кстати подвернувшейся чьей-то меблированной комнатке и принялся отряхиваться, сетуя, что у меня нет такой невозмутимости и непреклонности, как у китайца с пулей на плече, и что сейчас я вынужден сделать передышку, а он, должно быть, ещё идёт сквозь толпу, не замечая окружающего.
И только я предался этим тягостным мыслям, как в камине, украшавшем центр комнаты, что-то зашуршало, и метнувшись к нему, я увидел голубя, того самого, что украл мои часы. В камине горел огонь, так что несчастный голубь сразу изжарился, а свои часы я успел спасти, вовремя зацепив их кочергой и вытащив из огня. Каково же было моё удивление, когда я увидел, что они кем-то заведены и идут, и к тому же, судя по их показаниям, я сильно опаздываю на работу! Не мешкая, я вылетел через противоположное окно на улицу и, не пытаясь больше найти взглядом китайца, за которым, по сути, велело последовать лишь моё излишнее любопытство, что, пока я летел, хныкало и тянуло меня за рукав, я направился прямо к большой городской башне, недалеко от которой и находилась маленькая скромная контора - место моей работы. Но так получилось, что как раз пошёл дождь, фрак мой безбожно намок, и я стал камнем падать вниз, а моё любопытство, оторвав изрядный клок рукава, скрылось где-то в облаках, потому что его на земле больше ничего не держало.
И надо же было мне упасть прямо на злосчастного китайца! Я приземлился точно на его макушку, отчего она сразу просела и ушла в глубь тела, и я обнаружил, что китаец на самом деле был набит ватой. Хитрющая пуля пробуравила низ его кармана и по дороге выскользнула куда-то, должно быть, в сточную канаву, но я не жалел об этом, потому что был доволен мягкой посадкой. И, причесав гребешком намокшие от дождя волосы, я как ни в чём не бывало направился на работу.
Грубоватый голос снова окликнул меня, и я открыл глаза с таким трудом, словно это были две свинцовые пластины. Толстый, неприятного вида китаец требовал плату за новую порцию опиума, которую я заказал. Я посмотрел на увольнительный лист, сильно промокший и лежавший скомканным в моей руке, и полез за пазуху за бумажником...
Nobody will try to figure it out if you are made of glass or of metal. They'll treat you the same way. When you'll show your strength, you'll find a company of those
who want to steal it from you, but your weakness, you'll be all alone with it. - Winter Voices.
who want to steal it from you, but your weakness, you'll be all alone with it. - Winter Voices.
#9
Отправлено 27 Сентябрь 2009 - 18:26
Эх уговорил меня Эргонт поучаствовать в конкурсе... А началось все просто,
поехал, значит на свои съемки выхожу на лестничную площадку и вижу...
поехал, значит на свои съемки выхожу на лестничную площадку и вижу...
Прикрепленные файлы
#10
Отправлено 27 Сентябрь 2009 - 22:07
Я пью эту осень до дна. За тебя, моя радость!
Ведь нам на двоих лишь осталось по паре глотков янтаря.
Впитать в себя воздуха плотного пряную сладость,
Да листья считать, что все вьются как бабочки у фонаря.
Здесь тихо, и мысли текут, как песчинки сквозь пальцы.
А небо так тускло, что звезды пора бы помыть уж давно,
Пока демиурги миры вышивают на пяльцах.
В их свете наш город застыл черно-белым, как в старом кино.
А хочешь, отправимся в прошлое, тратить пиастры,
Захватывать замки, сражаться, любить, восходить на престол.
Ведь мы всемогущи, ты чувствуешь? Белые астры
Заменят нам лилии. Мы будем в сказках, что ты пишешь в стол.
Но осени близок конец… Ты усни, моя радость.
Тебе не понять белоснежной печали грядущей зимы.
Ты слышишь? Поют Wake me up when September ends. Слабость
Простительна всем. А весной вместе с ними проснемся и мы.
Ведь нам на двоих лишь осталось по паре глотков янтаря.
Впитать в себя воздуха плотного пряную сладость,
Да листья считать, что все вьются как бабочки у фонаря.
Здесь тихо, и мысли текут, как песчинки сквозь пальцы.
А небо так тускло, что звезды пора бы помыть уж давно,
Пока демиурги миры вышивают на пяльцах.
В их свете наш город застыл черно-белым, как в старом кино.
А хочешь, отправимся в прошлое, тратить пиастры,
Захватывать замки, сражаться, любить, восходить на престол.
Ведь мы всемогущи, ты чувствуешь? Белые астры
Заменят нам лилии. Мы будем в сказках, что ты пишешь в стол.
Но осени близок конец… Ты усни, моя радость.
Тебе не понять белоснежной печали грядущей зимы.
Ты слышишь? Поют Wake me up when September ends. Слабость
Простительна всем. А весной вместе с ними проснемся и мы.
Сообщение отредактировал Алила: 30 Сентябрь 2009 - 21:26
"Она любила чай и поджаренные хлебцы с соленым маслом и апельсиновым повидлом - этого ей вполне хватало, чтобы считать себя исключительно благовоспитанным человеком".
Ручной Лисёнок Лорда Кентала.
Ручной Лисёнок Лорда Кентала.
#12
*Bedbmo4ka*
-
- Гость
Отправлено 28 Сентябрь 2009 - 21:46
а вот и парочка моих работ... =)))
Прикрепленные файлы
#13
*Anasa*
-
- Гость
Отправлено 28 Сентябрь 2009 - 23:13
Прошу простить, листья я рисовать не умею, но все же то на переднем плане листья.
Номинация "Осенняя композиция".
Номинация "Осенняя композиция".
#14
Наступит тихий осенний вечер и яркое, оранжево-желтое солнце скроется за деревьями, а небо поменяет свою окраску. Двое выйдут на прогулку по любимому городу, по знакомым улицам. Он и она. Вместе будут идти по аллее, освещенной фонарями и смотреть в небо, где сквозь тучи мерцают звезды и огромная, белого цвета луна заполнит темное небо. Город погрузится в тишину и лишь только шелест листьев, что оторвавшись от веток деревьев нарушат её, закружатся в воздухе и упав, покатятся по мокрому асфальту. Некоторые желтые листочки будут кружиться в лужице. Он и она, взявшись за руки и забыв обо всем, словно в мире кроме них никого не существует, будут бродить по осеннему парку.
- Кажется дождик начинается, - она первой нарушит тишину.
- Тебе показалось, - чуть слышно прозвучит ответ.
- А вот и нет! Попробуй поймать капельку дождя на свою ладонь! – и улыбнется.
Он достанет руку из кармана пальто и протянет ее навстречу падающим каплям.
- Не капает. В этот момент на его ладонь опустится красно-желтый кленовый лист. Он улыбнется и аккуратно возьмет за ножку листика. – Держи, это тебе.
Глаза ее засияют, а улыбка наполниться нежностью.
– Спасибо… - произнесет она и потянется, чтобы коснуться его губ… - Он такой сладкий, – спустя мгновение прозвучит ее голос.
- Кто?
- Поцелуй. Осенний поцелуй… - задумчиво прошепчет девушка.
Они застынут на месте, он будет обнимать ее и все так же продолжать любоваться ею. Что-то блестящее на щеке заметит он.
- Ты плачешь? Я вижу слезинку, - и потянется смахнуть ее своей теплой ладонью.
- Это дождинка. Я же сказала, что капает дождик, - и их глаза встретятся вновь. Она будет смотреть на него и думать про себя, что все же это была слезинка… Слезинка от неизмеримого счастья, что поселилось в ее душе. Они будут близко, и покажется, что касание их губ неизбежно, но вдруг ей захочется вырваться из его объятий и помчаться вдаль. Девушка будет бежать по мокрому асфальту, не оббегая луж, чтобы брызги разлетались во все стороны. Она почувствует какую-то детскую радость и ей захочется смеяться так, как смеются маленькие дети, от души… И город уже не будет казаться тихим.
- Ребенок… - прошепчет он и после минутного колебания побежит за ней, делая вид, что не может догнать, но ведь так не может продолжаться вечно, он догонит ее и снова закружит в объятьях, а она будет смеяться все тем же детским и заразительным смехом. Ночные огни будут мерцать перед глазами, голова будет кружиться, но от этого почему-то ей станет радостней и только касание его губ, только его поцелуй сможет остановить эту азартность...
- Сладкий…
- Осенний поцелуй…
- Кажется дождик усиливается, - глянув в лужицу, где растворяются капли дождика, произнесет девушка и протянет ему свою ладонь.
Они возьмутся за руки и направятся по алле, уходящей в темноту. Он и она вскоре скроются в конце аллеи, и будет слышен лишь только тот детский смех…
Отправлено 29 Сентябрь 2009 - 16:45
Без названия
Наступит тихий осенний вечер и яркое, оранжево-желтое солнце скроется за деревьями, а небо поменяет свою окраску. Двое выйдут на прогулку по любимому городу, по знакомым улицам. Он и она. Вместе будут идти по аллее, освещенной фонарями и смотреть в небо, где сквозь тучи мерцают звезды и огромная, белого цвета луна заполнит темное небо. Город погрузится в тишину и лишь только шелест листьев, что оторвавшись от веток деревьев нарушат её, закружатся в воздухе и упав, покатятся по мокрому асфальту. Некоторые желтые листочки будут кружиться в лужице. Он и она, взявшись за руки и забыв обо всем, словно в мире кроме них никого не существует, будут бродить по осеннему парку.
- Кажется дождик начинается, - она первой нарушит тишину.
- Тебе показалось, - чуть слышно прозвучит ответ.
- А вот и нет! Попробуй поймать капельку дождя на свою ладонь! – и улыбнется.
Он достанет руку из кармана пальто и протянет ее навстречу падающим каплям.
- Не капает. В этот момент на его ладонь опустится красно-желтый кленовый лист. Он улыбнется и аккуратно возьмет за ножку листика. – Держи, это тебе.
Глаза ее засияют, а улыбка наполниться нежностью.
– Спасибо… - произнесет она и потянется, чтобы коснуться его губ… - Он такой сладкий, – спустя мгновение прозвучит ее голос.
- Кто?
- Поцелуй. Осенний поцелуй… - задумчиво прошепчет девушка.
Они застынут на месте, он будет обнимать ее и все так же продолжать любоваться ею. Что-то блестящее на щеке заметит он.
- Ты плачешь? Я вижу слезинку, - и потянется смахнуть ее своей теплой ладонью.
- Это дождинка. Я же сказала, что капает дождик, - и их глаза встретятся вновь. Она будет смотреть на него и думать про себя, что все же это была слезинка… Слезинка от неизмеримого счастья, что поселилось в ее душе. Они будут близко, и покажется, что касание их губ неизбежно, но вдруг ей захочется вырваться из его объятий и помчаться вдаль. Девушка будет бежать по мокрому асфальту, не оббегая луж, чтобы брызги разлетались во все стороны. Она почувствует какую-то детскую радость и ей захочется смеяться так, как смеются маленькие дети, от души… И город уже не будет казаться тихим.
- Ребенок… - прошепчет он и после минутного колебания побежит за ней, делая вид, что не может догнать, но ведь так не может продолжаться вечно, он догонит ее и снова закружит в объятьях, а она будет смеяться все тем же детским и заразительным смехом. Ночные огни будут мерцать перед глазами, голова будет кружиться, но от этого почему-то ей станет радостней и только касание его губ, только его поцелуй сможет остановить эту азартность...
- Сладкий…
- Осенний поцелуй…
- Кажется дождик усиливается, - глянув в лужицу, где растворяются капли дождика, произнесет девушка и протянет ему свою ладонь.
Они возьмутся за руки и направятся по алле, уходящей в темноту. Он и она вскоре скроются в конце аллеи, и будет слышен лишь только тот детский смех…
Сообщение отредактировал Бродяжник: 29 Сентябрь 2009 - 16:47
Не говори мне sorry, душа моя..
#15
Отправлено 03 Октябрь 2009 - 01:17
Никогда не писала рассказов. Но вот, что-то получилось.
Пустынная сентябрьская аллея парка. На скамейке сидит девушка и увлеченно плетет венок из пламенно оранжевых листьев. Впрочем, даже их цвет уступает ее шевелюре, совершенно ведьмовским и дерзким образом рассыпанной по плечам. На огненном фоне волос лицо кажется неестественно бледным, будто подсвеченным изнутри.
- Добрый день.
Удивленный взгляд небесно-голубых глаз. Я даже проверяю: запрокидываю голову. Глаза цвета неба, небо цвета глаз…
- А научите меня плести венки. Я, видите ли, с детства хотел, да так и не научился…
Странный повод для знакомства. Но уже через несколько минут мне подробно объясняют и показывают, что я должен делать. Наверно, чтобы сплести такой красивый венок, нужны не менее красивые тонкие и ловкие пальцы. Как у нее.
- А как Вас… тебя? зовут?
- Попробуй угадать, - смеется.
Я задумываюсь.
- Алиса?
- Почему ты так решил?
- Потому что ты похожа на лису. И ты немножко сказочная.
- Лисы обычно хитрые и злые, разве я такая?
- Ты из доброй сказки, - улыбаюсь ей в ответ.
Октябрь сделал воздух густым и пьянящим. Серый цвет неба и домов еще больше оттеняет будто светящиеся деревья. Мы остановились на набережной. Вода даже на вид кажется ледяной и какой-то плотной. Я грею ее ладони в своих.
- Летом мы обязательно поедем к морю. Будем запасаться теплом на целый год вперед. Чтобы потом не мерзнуть всю осень и зиму.
До сих пор не могу привыкнуть к тому, как меняется цвет ее глаз. Зато заметил закономерность: когда они темнеют, она грустит или злится. Но почему сейчас они вдруг стали цвета асфальта? Уже совсем мокрого асфальта, как после ливня. Черт! А вот и дождь! Даже не успел заметить, когда тучи собрались…
- Пойдем, пойдем скорей! Ты и так замерзла, не хватало промокнуть…
Мы прячемся в подъезде. Она смотрит на меня блестящими глазами, как будто собирается плакать.
- Ну ты чего, лисенок? – глажу ее по волосам.
- Просто мне так хочется поехать с тобой на море. А вдруг у нас не получится?
- Глупенькая, - смеюсь, - я тебе обещаю. О-бе-ща-ю! А я никогда-никогда не смогу тебя обмануть. Тем более мне так хочется увидеть тебя, выходящей из моря. Ты вылитая Венера Боттичелли.
Она встает на цыпочки и целует меня.
Ноябрь лучше всего наблюдать из окна кофейни. Провожая взглядом замотанных по глаза шарфами прохожих и наслаждаясь каждой секундой божественного сочетания тепла, кофейного запаха и легкой музыки.
- Что будем делать сегодня вечером?
Она рассеянно мешает свой кофе с медом. «Зима – это глинтвейн, а осень – кофе с медом», - утверждает она.
- Тебе ведь нужно работать над заказом. Ты не волнуйся, я так люблю на тебя смотреть за работой. И мне ни капельки не скучно. Тем более я хочу успеть довязать тебе новый шарф к зиме.
И я в который раз мысленно поздравляю себя с тем, что нашел такое сокровище. Надо порадовать ее чем-нибудь, а то последнее время вид у нее какой-то… усталый что ли. Немного сонный и рассеянный. Цветы, сладости, украшения – банально. Для нее хочется сделать что-нибудь особенное…
Ну откуда у меня руки растут! Мысленно чертыхаюсь и, кое-как завязав на коробке неуклюжий бант, бегу открывать дверь. Не могу сдержать горделивую улыбку, потому что на этот раз я расстарался на славу и ей непременно должно понравиться. По пути замечаю, что пора перевернуть календарь, время летит просто космическими темпами.
В дверях удивленно замираю.
- Добрый день. А Вы к кому? – улыбка, не найдя адресата постепенно гаснет.
- Здравствуйте. У меня письмо для Вас, - на пороге стоит очаровательная платиновая блондинка с алебастровой кожей и ясными голубыми глазами.
Я растерянно пытаюсь открыть письмо, не зная, куда засунуть коробочку с подарком. Из конверта выпадает ярко-желтый лист и короткая записка.
«Прости, милый! Так получилось, что я должна была уехать. Я даже не смогла с тобой попрощаться. Видишь, не получится у нас съездить на море, хотя я не сомневаюсь, что ты выполнил бы свое обещание. Если ты сможешь, а главное, захочешь дождаться моего возвращения, то я буду ждать тебя в нашем парке первого сентября. Я буду очень по тебе скучать! Твоя Алиса.»
Перед именем стояло густо зачеркнутое слово. Кажется, сначала там было написано «Твоя Осень». Я растерянно смотрю на незнакомку в дверях. Девушка пожимает плечами:
- Я ничем не могу вам помочь. Сама только сегодня приехала в город. По работе на три месяца. Это письмо почему-то лежало в моем почтовом ящике. Я подумала, вдруг там что-то важное. И решила доставить по адресу. Ну, до свидания.
Я закрываю дверь и некоторое время растерянно смотрю в пустоту. Потом иду и переворачиваю календарь. Девять месяцев, если подумать, не так уж и долго…
Алиса.
Пустынная сентябрьская аллея парка. На скамейке сидит девушка и увлеченно плетет венок из пламенно оранжевых листьев. Впрочем, даже их цвет уступает ее шевелюре, совершенно ведьмовским и дерзким образом рассыпанной по плечам. На огненном фоне волос лицо кажется неестественно бледным, будто подсвеченным изнутри.
- Добрый день.
Удивленный взгляд небесно-голубых глаз. Я даже проверяю: запрокидываю голову. Глаза цвета неба, небо цвета глаз…
- А научите меня плести венки. Я, видите ли, с детства хотел, да так и не научился…
Странный повод для знакомства. Но уже через несколько минут мне подробно объясняют и показывают, что я должен делать. Наверно, чтобы сплести такой красивый венок, нужны не менее красивые тонкие и ловкие пальцы. Как у нее.
- А как Вас… тебя? зовут?
- Попробуй угадать, - смеется.
Я задумываюсь.
- Алиса?
- Почему ты так решил?
- Потому что ты похожа на лису. И ты немножко сказочная.
- Лисы обычно хитрые и злые, разве я такая?
- Ты из доброй сказки, - улыбаюсь ей в ответ.
Октябрь сделал воздух густым и пьянящим. Серый цвет неба и домов еще больше оттеняет будто светящиеся деревья. Мы остановились на набережной. Вода даже на вид кажется ледяной и какой-то плотной. Я грею ее ладони в своих.
- Летом мы обязательно поедем к морю. Будем запасаться теплом на целый год вперед. Чтобы потом не мерзнуть всю осень и зиму.
До сих пор не могу привыкнуть к тому, как меняется цвет ее глаз. Зато заметил закономерность: когда они темнеют, она грустит или злится. Но почему сейчас они вдруг стали цвета асфальта? Уже совсем мокрого асфальта, как после ливня. Черт! А вот и дождь! Даже не успел заметить, когда тучи собрались…
- Пойдем, пойдем скорей! Ты и так замерзла, не хватало промокнуть…
Мы прячемся в подъезде. Она смотрит на меня блестящими глазами, как будто собирается плакать.
- Ну ты чего, лисенок? – глажу ее по волосам.
- Просто мне так хочется поехать с тобой на море. А вдруг у нас не получится?
- Глупенькая, - смеюсь, - я тебе обещаю. О-бе-ща-ю! А я никогда-никогда не смогу тебя обмануть. Тем более мне так хочется увидеть тебя, выходящей из моря. Ты вылитая Венера Боттичелли.
Она встает на цыпочки и целует меня.
Ноябрь лучше всего наблюдать из окна кофейни. Провожая взглядом замотанных по глаза шарфами прохожих и наслаждаясь каждой секундой божественного сочетания тепла, кофейного запаха и легкой музыки.
- Что будем делать сегодня вечером?
Она рассеянно мешает свой кофе с медом. «Зима – это глинтвейн, а осень – кофе с медом», - утверждает она.
- Тебе ведь нужно работать над заказом. Ты не волнуйся, я так люблю на тебя смотреть за работой. И мне ни капельки не скучно. Тем более я хочу успеть довязать тебе новый шарф к зиме.
И я в который раз мысленно поздравляю себя с тем, что нашел такое сокровище. Надо порадовать ее чем-нибудь, а то последнее время вид у нее какой-то… усталый что ли. Немного сонный и рассеянный. Цветы, сладости, украшения – банально. Для нее хочется сделать что-нибудь особенное…
Ну откуда у меня руки растут! Мысленно чертыхаюсь и, кое-как завязав на коробке неуклюжий бант, бегу открывать дверь. Не могу сдержать горделивую улыбку, потому что на этот раз я расстарался на славу и ей непременно должно понравиться. По пути замечаю, что пора перевернуть календарь, время летит просто космическими темпами.
В дверях удивленно замираю.
- Добрый день. А Вы к кому? – улыбка, не найдя адресата постепенно гаснет.
- Здравствуйте. У меня письмо для Вас, - на пороге стоит очаровательная платиновая блондинка с алебастровой кожей и ясными голубыми глазами.
Я растерянно пытаюсь открыть письмо, не зная, куда засунуть коробочку с подарком. Из конверта выпадает ярко-желтый лист и короткая записка.
«Прости, милый! Так получилось, что я должна была уехать. Я даже не смогла с тобой попрощаться. Видишь, не получится у нас съездить на море, хотя я не сомневаюсь, что ты выполнил бы свое обещание. Если ты сможешь, а главное, захочешь дождаться моего возвращения, то я буду ждать тебя в нашем парке первого сентября. Я буду очень по тебе скучать! Твоя Алиса.»
Перед именем стояло густо зачеркнутое слово. Кажется, сначала там было написано «Твоя Осень». Я растерянно смотрю на незнакомку в дверях. Девушка пожимает плечами:
- Я ничем не могу вам помочь. Сама только сегодня приехала в город. По работе на три месяца. Это письмо почему-то лежало в моем почтовом ящике. Я подумала, вдруг там что-то важное. И решила доставить по адресу. Ну, до свидания.
Я закрываю дверь и некоторое время растерянно смотрю в пустоту. Потом иду и переворачиваю календарь. Девять месяцев, если подумать, не так уж и долго…
Сообщение отредактировал Алила: 03 Октябрь 2009 - 01:22
"Она любила чай и поджаренные хлебцы с соленым маслом и апельсиновым повидлом - этого ей вполне хватало, чтобы считать себя исключительно благовоспитанным человеком".
Ручной Лисёнок Лорда Кентала.
Ручной Лисёнок Лорда Кентала.
#16
Отправлено 04 Октябрь 2009 - 17:33
Маленькая осенняя зарисовка
Фотография за авторством suok
Бывает, что осень являет собой настоящее гниение, сравнимое с копошением червей в разлагающихся овощах. Сильный ветер, тотальная власть сырости, упругий косой дождь, мутные лужи и тоскливо взирающее на мир серое и клубящееся тучами небо. Но иногда…
Что такое декаданс? Это красивое умирание. Бывает, что осень являет собой чистый, незамутненный декаданс Природы. Распад, но безумно красивый и очаровывающий.
Когда солнце в кристально чистом и спокойном небе просыпается, стряхивая с себя утренний холодок, и освещает замерзшие деревья с кронами теплых тонов, либо облачное, но тихое и мягкое утро вступает в свои права после дождливой ночи - ты чувствуешь, что уже не хочется сидеть дома за шторами и пить горячий чай с парой глотков вина. Природа манит. И не стоит отворачиваться от зова.
Одинокие осенние прогулки в парках или пригородах – ни с чем не сравнимое удовольствие, безумно яркое экзистенциальное переживание, погружение в сумеречные бездны романтики и грез наяву, прикосновение к нерукотворным готическим узорам окружающей действительности.
Каждую осень Природа умирает в красивых и чарующих агониях. Созерцание и прикосновение к такой смерти стоит долгого холодного ожидания весны… а затем и новой осени.
Фотография за авторством suok
Бывает, что осень являет собой настоящее гниение, сравнимое с копошением червей в разлагающихся овощах. Сильный ветер, тотальная власть сырости, упругий косой дождь, мутные лужи и тоскливо взирающее на мир серое и клубящееся тучами небо. Но иногда…
Что такое декаданс? Это красивое умирание. Бывает, что осень являет собой чистый, незамутненный декаданс Природы. Распад, но безумно красивый и очаровывающий.
Когда солнце в кристально чистом и спокойном небе просыпается, стряхивая с себя утренний холодок, и освещает замерзшие деревья с кронами теплых тонов, либо облачное, но тихое и мягкое утро вступает в свои права после дождливой ночи - ты чувствуешь, что уже не хочется сидеть дома за шторами и пить горячий чай с парой глотков вина. Природа манит. И не стоит отворачиваться от зова.
Одинокие осенние прогулки в парках или пригородах – ни с чем не сравнимое удовольствие, безумно яркое экзистенциальное переживание, погружение в сумеречные бездны романтики и грез наяву, прикосновение к нерукотворным готическим узорам окружающей действительности.
Каждую осень Природа умирает в красивых и чарующих агониях. Созерцание и прикосновение к такой смерти стоит долгого холодного ожидания весны… а затем и новой осени.
#17
Отправлено 07 Октябрь 2009 - 08:43
Что ж, конкурс подошёл к концу. Прошу всех проголосовать.
Хитрец Исуклик всегда делал так: сперва смеялся, а потом шутил.
Чтобы знали заранее: шутка.
Генри Лайон Олди, «Кукольных дел мастер»
Similar Topics
-
Голосование "Осень золотая"
Автор Эргонт, 07 окт 2009 В: Общение → Арена- 11 Ответов
- 1 803 Просмотров
Количество пользователей, читающих эту тему: 0
0 пользователей, 0 гостей, 0 анонимных
