МОИМ РОДИТЕЛЯМ, РИЧАРДУ И ЛИНДЕ
они всегда знали, что я стану писателем, даже, когда я сам не верил в это.
БЛАГОДАРНОСТИ
Поскольку действие романа происходит в «Королевствах», ни один персонаж не сможет развиваться в одиночку без множества связей с разными героями в других историях.
Большое спасибо поэтому тем, кто помог мне дойти до этого романа. Основы писательства были преподаны мне работами Л. Фрэнка Баума, Эдгара Райса Берроуза, Роберта Э. Говарда, Стэна Ли и Джека Кирби. Я не смог бы закончить эту книгу без моральной поддержки Эрика Бойда, Джорджа Крэшоса, Брайана Вишстадта, а также «Парней из Графства».
Однако, моя самая большая признательность припасена для моих редакторов, Фила Этанса и Питера Арчера (спасибо за ваши редакторские глаза и уши, а также риск издать мою первую книгу), и моих наставников, Джеффа Грабба и Эда Гринвуда (спасибо за приобщение меня к своему миру, мне дороги ваши знания и ваша дружба).
ПРОЛОГ
Праздник Луны, Год Истинных Имен
(464 по ЛД)
– А ну назад, ты злобный болтливый мешок!
Волшебник был темным в поведении, одежде и действиях. Он прорычал заклинание и из его рук вырвались оранжевые потоки.
Используя эти гигантские руки-заклинания, он схватил существо за хвост и дернул изо всех сил, оттаскивая его от намеченной добычи – эльфийского ребенка с широко раскрытыми от ужаса глазами. Затем маг сделал движение руками вниз, как будто бил молотом. Зеленое существо, находясь в железной хватке его заклинания, ударялось о поверхность скалы, и с каждым ударом лопались новые глаза, во множестве покрывающие его тело. Волшебник предпологал, что фаэримм испытывает боль и находится в бешенстве от свистящего вокруг него ветра, и поэтому продолжал свои действия снова и снова, чтобы разрушить любые попытки существа использовать заклинания. Наконец, он почувствовал, что тело разбилось и обмякло, из него торчали кости, разрывая бледно-зеленую кожу.
Мужчина был сосредоточен на своем заклинании, но все же улучил момент, чтобы громко прокричать, стараясь быть услышанным в нескончаемом вое ветра.
– Дитя, давай сюда!
Но маленькая эльфийская девочка только дрожала от ужаса, не понимая, что в данный момент она находится в безопасности.
Он мысленно представил, как его руки выжимают существо, словно половую тряпку, и резкий свист, перекрывающий шум ветра, был последним криком фаэримма.
Фаэриммы, по его мнению, были самыми уродливыми существами, когда-либо парящими над землями Фаэруна, их странные конические тела оканчивались яйцевидной головой, заполненной острыми зубами, и были окружены четырьмя угловатыми руками. Их хвосты оканчивались ядовитым шипом, и они летали все время, если им ничего не мешало. Эти уродливые существа обычно были заключены в тюрьме под пустыней, которую сами же и образовали своими враждебными заклинаниями. По-видимому, некоторые из них нашли путь к свободе, либо прилетели из других мест, чтобы освободить своих сородичей.
Одетый во все черное маг схватил амулет, висевший у него на шее. Он помчался к крошечному ребенку, одновременно говоря в амулет.
– Возьми этого ребенка и отнеси его к матери, потом защити их обоих. Следуй по направлению, указанному эльфийской женщиной, если будешь в сомнении.
Недалеко от него массивная фигура из стали и дерева повернула голову с металлическим скрежетом и побежала. Ее массивные конечности и тело, казалось, не замечали проблем бега по песку, когда она понеслась вперед. К тому времени, как страж щита достиг их, волшебник уже поднял дрожащую девочку, глаза которой не видели ничего, кроме своего ужаса. Она не разглядела подбородок с ямочкой и стальные голубые глаза, смотрящие на нее.
Свободной рукой маг послал заклинание, потом прошептал:
– Твои страхи закончены, маленькое дитя. Найди в себе храбрость и поверь, что мой отец и я будем держать этих монстров в узде. Теперь позволь моему слуге отнести тебя домой, крошка Фаэрл.
Девочка открыла глаза, услышав свое имя, и снова увидела лицо, преисполненное светом.
Она спросила:
– Осу? – Девочка, облегченно вздохнув, потянулась к его густой бороде, но заметив округлое ухо, вздрогнула. – Ру н'тель'квесс! Н'осу!
– Да, д'нес, я не эльф, но у нас общий отец, у тебя и у меня. – Его черные волосы спускались до пояса и на ветру обвивали их обоих словно живое существо, человек развязал цепочку своего амулета и дважды обернул ее вокруг маленькой шеи девочки, убеждаясь, что она останется на месте. – Я надеюсь в скором времени узнать о тебе побольше, но сейчас он и я должны остановить этих фаэриммов. Теперь, этот айгискерин отнесет тебя в безопасное место и будет охранять твою семью. Возвращайтесь домой, а мы последуем за вами, как только сможем! – Несмотря на то, что девочка цеплялась за его одежды, он положил ее в руку стража щита и закричал: – Иди!
Двенадцатифутовое создание встало на ноги, подняв, задыхающегося от ветра, ребенка где-то на семь футов от земли, и двинулось прочь.
Маг повернулся и еще раз оглядел поле боя, вновь убирая длинные волосы с лица и проклиная песчаную бурю. Фаэримм, которого он разбил о камни, оставался там же, мертвый. Несмотря на пыль, заходящее солнце хорошо освещало окрестности. Рядом лежало тело другого фаэримма. На небольшом расстоянии к востоку еще три фаэримма парили вокруг человеческой фигуры, стоявшей на вершине невысокой песчаной дюны. В одной руке она держала топор, в другой светился сгусток темной энергии. Между ним и его противниками мерцал страшный волк.
– Он использует родовой топор, – пробормотал маг-человек.
Кошмарные предзнаменования привели его сюда из густых лесов на юге. Он доверял своей богине, которая привела его в пустыню Меч, что была частью обширного Анаврока. Последние три ночи ему снились клыки, зеленая магия и постаревшее лицо отца. Волшебник ожидал битву. Чего он не ожидал, так это найти Аруна, ведущего свою эльфийскую семью через пустыню в какое-то место на западе. Маг сталкивался в своей жизни со многими трудностями, но он не был готов встретиться со своим отцом, которого, если не смотреть на его уши, можно было принять за брата-близнеца.
Какое имя было у его отца-полуэльфа, темноволосый человек не знал точно. Но понял, что определенно Арун Маэдрим из Миф Драннора – Люпинакс подтвердил это. Волшебник видел отца всего девять раз с тех пор, как ему исполнилось семь лет, и каждый раз, когда они были вместе, им было нечего сказать друг другу. Теперь он спрашивал себя, будет ли у них еще шанс поговорить, поскольку фаэриммы окружили Аруна и его волка. Темноволосый маг вздрогнул, когда один из фаэриммов забросал Аруна глыбами испаряющегося льда. Он услышал крик мага-полуэльфа полный боли, и это заставило молодого человека вступить в бой.
Чуть западнее группа фигур скрылась в пустыне. Маг подверг себя опасности для того, чтобы выиграть время для новой жены и детей Аруна сбежать со стражем щита. Он крепче сжал свой замысловато вырезанный ясеневый посох и невесело рассмеялся. Казалось, что Арун не понял, кто он такой, признавая лишь столь необходимую ему руку помощи.
Один из трех фаэриммов подлетел к нему, ураганный ветер не препятствовал его полету. Волшебник взмахнул рукой по широкой дуге, тень, потрескивая, вытекала из его рукава. Бархан поднялся и обрушился на фаэримма волной песка. В то время как магия, оживляющая песок, исчезла, соприкоснувшись с аурой фаэримма, все же его общий вес погреб под собой существо. После этого маг обрушил на образовавшийся курган огненные шары и молнии из своего посоха, превратив песок в грубое, массивное стекло. Несмотря на стеклянную клетку, существо все же ухитрилось послать ледяные кинжалы... в пустой воздух, туда, где только что стоял человек.
Маг выскочил из портала прямо рядом с другим мужчиной.
– Привет, отец, – сказал он ему, выпустив на их общего врага шквал магических стрел. Бирюзовые вспышки таяли едва соприкоснувшись с магической защитой фаэримма. Высокий мужчина бросил топор в существо, испустив волчий вой, когда его лезвие вонзилось в цель. Через миг после контакта, топор исчез прежде чем фаэримм смог схватить его, появившись вновь в руках своего хозяина.
– Кэлэрель, глядя на звезды, увидел сегодня воссоединение, – хмыкнув, произнес мужчина, вновь посылая топор в цель. – Что ты здесь делаешь, сынок?
Человеческий маг вместо ответа, сунул свой посох под коленки Аруну, сам при этом откидываясь назад. Оба мужчины упали вниз по склону песчаной дюны, а острые лезвия тотчас же хлестнули по тому месту, где они только что стояли. Полуэльф, вскрикнув, покатился по песку. Оба мужчины закашлялись, поскольку песок забил им рты, глаза и носы.
Поднявшись на колени, сын Аруна спросил:
– Еще заклинания остались?
Арун повернувшись направо, откашливал песок, потом присел на корточки, баюкая левую руку.
– Очень немного, они могут принести столько же пользы, как стены для временных убежищ. Большинство моих заклинаний помогали нам пройти через пустыню и защищали нас от стихий. Кроме того, бросать их только одной рукой, займет больше времени.
Арун повернулся, обнажив окровавленное левое предплечье, продемонстрировав сломанную кость.
– Используй Защиту Петриллока! – вскричал человек.
Полуэльф выглядел растерянным, но все же стал читать заклинание после того, как его сын начал собственное. Крупнейший фаэримм маячил на вершине песчаной дюны. Его зубастая пасть и странные удлиненные руки набросились на них, стремясь своими атаками изменить их заклинания.
Человеческий маг наблюдал, как его заклинание вступило в силу, очертания железных стен начали появляться сбоку и позади существа. Массивные стены упали на заднюю часть монстра с чавкающим хрустом, в воздух вознесся пронзительный свист фаэримма. Арун, со своей стороны, наложил заклинание на свой топор и, подняв его, бросил оружие в горло фаэримма, прервав его крик. Затем, нырнув в сторону, прикрыл голову. Мгновением позже фаэримм взорвался, из его пасти вырвался огонь и разорвал все его тело.
Человек спросил:
– Почему ты не наложил заклинание на стену, чтобы она упала?
– Потому что я понятия не имел, о чем ты говорил, сынок, – вздохнул Арун, и окровавленный топор вернулся в его руку в ореоле магии. – Ты забываешь – не у всех были такие учителя, как у тебя. Тебе нужно... Берегись!
Сын Аруна обернулся слишком поздно. Фаэримм, который, как он предполагал, был заперт в стеклянной тюрьме, тихо летал позади них, преодолев магическую оболочку. Хвост фаэримма прорвал его защиту, вонзившись жалом ему в поясницу. Он беспомощно покачивался в воздухе, когда фаэримм, схватив его за туловище и левую руку, резко дернул. Мужчина закричал, когда его плечо вырвалось из сустава. Он не почувствовал, как ломаются кости, но его левая рука повисла безвольно и бесполезно.
Арун схватил упавший посох своего сына и выкрикнул команду: «Аркатид!». Фаэримм на мгновение исчез в белом взрыве. Когда пелена спала, фаэримм оказался в ледяном панцире. Арун рявкнул: «Сура-лам!» и массивный обух энергетического топора, сформировался на посохе. Он направил его на фаэримма, и топор вылетел и полностью разрушил его тело.
– Хвала богам, у тебя все еще есть Сумеречный Сараэль, сынок! – Арун протянул руку и схватил сына за пояс, чтобы притянуть поближе. Он проговорил: «Рутхаис», и вокруг них образовалась сфера полупрозрачной энергии. Двое мужчин плыли внутри сферы, пока она катилась по восточной стороне дюны и удалялась от последнего фаэримма. И Арун, и его сын были рады, что смогли отвлечь фаэримма еще дальше от убегающих эльфов. – Почему ты раньше не воспользовался разрушающим лезвием?
Человек все еще парил в воздухе, но уже начинал двигать головой и несломанной рукой.
– ...слишком мало заклинаний... слишком много врагов...
Его глаза расширились от ужаса, когда он посмотрел через плечо своего отца.
За их мерцающей сферой стоял человек в тяжелом, черном кожаном плаще, каждый дюйм его тела был скрыт от прикосновения солнечных лучей. Мужчина заметил их, когда шар упал в мягкий песок не более чем в десяти шагах от него. Жуткий результат его заклинания все еще дымился в песках рядом с ним, и безголовые тела были разбросаны по краю кратера, маслянистый дым стекал с них в образовавшуюся яму. Темнокожий подмигнул плывущему магу, за его улыбкой сверкали клыки.
Оба, Арун и его сын, прошептали: «Палрон Кает», и побледнели от ярости, боли и страха.
Из только что образованного этим человеком кратера, поднялось еще три фаэримма, гораздо больше тех, с которыми они сражались ранее.
– Как удачно вышло, – рассмеялся вампир, его голос, странно дребезжа, проникал к ним через сферу, – что сын и отец окажутся жертвами моих планов, как и их драгоценная мать и жена более десяти лет назад. Ваша кровь позволит нам полностью разрушить Стену Шарнов... если, конечно мне не захочется пить. Все-таки, думаю, я смогу унять голод, глядя на ваши жалкие отношения, а, Голкиир из Кормантора? Или, может быть, мне продолжить прореживать ряды твоих Арфистов в сумерках?
Его рука указала на обезглавленные тела позади него.
– Когда-нибудь мы уничтожим всех вас и ваших продажных префектов, Кает! – вскричал Арун.
Вампир рассмеялся и глумливо произнес:
– По крайней мере, твой сын научился самообладанию у матери. Ты мог бы кое-чему поучиться у его сдержанной натуры, Арун.
Заходящее солнце уже не проглядывало между дюнами, вампир откинул капюшон, обнажив лысую голову и черные руны, вытатуированные на щеках и шее. Он повернулся к фаэримму, поднимающемуся из ямы, и произнес странные, похожие на шелест ветра, слова существ. Последний выживший монстр спустился в крутую лощину, и четыре фаэримма заняли позиции вокруг сферы.
Арун крепко сжал посох и направил его в голову Палрона Каета, но его сын положил руку ему на плечо.
– Нет, отец.
Он дотронулся до посоха и произнес: «Эрарла», и сфера потемнела до черноты, не давая ни одному из противников видеть противоположного. Внутри сферы руны вдоль посоха светились синим светом, обеспечивая им кое-какой свет. Безымянный спросил:
– Ты еще можешь телепортироваться, отец? Я выхожу.
– Нет. Воспользуйся посохом сам, чтобы обезопасить себя. Сообщи нашим друзьям об угрозе.
– Нет, отец. У нас есть только один вариант, и ты это знаешь. Есть только один способ заставить его заплатить за убийство моей матери и этих Арфистов... и он также поможет предотвратиь распространение и других проблем. К сожалению у каждого из нас нет для этого двух рук.
Оба мужчины посмотрели друг другу в глаза и молча кивнули. Человек, наконец опустился на дно сферы, а его организм боролся с ядом фаэримма.
– Неважно, во что ты верил все эти пятьдесят лет, я горжусь тобой, сынок. – Арун протянул сыну Сумеречный Посох, в то время как заклинания начали трещать, шипеть и громыхать по внешней поверхности сферы. – Жаль только, что мы не нашли тебе имя в этой жизни.
Человеческий маг кивнул, смаргивая слезы, на его лице застыла мрачная решимость.
– Милая Леди Тайн, пусть это все будет не зря, – прошептал он.
Он резко воткнул посох в дно сферы, уперевшись в него одной ногой, чтобы не выскочил. Потом, потянув изо всех сил здоровой рукой, откинулся на спину и плечи.
Арун схватил Люпинакс, лезвие которого напоминало профиль рычащей волчьей головы. Он мрачно улыбнулся и, подняв его, только произнес:
– За Ариэлимнду и Арфистов, убитых в сумерках, сын мой.
Арун прицелился топором в точку изгиба посоха, на что его безымянный сын ответил:
– Да будет так.
Ни один из них уже не услышал яростного взрыва, который уничтожил их в мгновение ока, прежде чем превратить, окружающую пустыню в стеклянный кратер.
* * * * *
– Проснись, сын Аруна. Знай, что ты избран.
– Мама? Это ты?
– В каком-то смысле, дитя, хотя и не твоего материального тела.
– Где я?
– Между жизнью и смертью. Ты готов служить мне?
– Кто вы?
– Наши тайны коснулись тебя. Наше имя ты почитаешь. Твои молитвы были услышаны.
Лишь окружающий белый свет и никаких чувств, только голос, мягкий, но в то же время удивительный, шепот, заглушающий даже стук бьющегося сердца.
– Твое самопожертвование не осталось незамеченным. Знай, что ты избран.
Плавающий, подвешенный, без боли, без осязания, но чувствующий себя сильнее с каждым громким стуком своего сердца.
– У тебя много задач, так же, как и возможностей.
Синие и серебряные вихри проносятся вокруг, окружая, заставляя напрягать сознание до предела, чувствуя покалывание, которое нельзя игнорировать, выключать или отрицать, покалывание перерастающее в жжение.
– Наш огонь не пожирает, а преобразует. Прими его. Пусть серебро станет тобой, а ты станешь серебром.
Человек помнит серебристо-белые волосы своего у'осу, неодобрительный презирающий взгляд высокородного эльфа.
– Не думай о прошлом, дитя. Получи те знания, которые помогут тебе служить нам на протяжении веков. Мы передадим тебе три истины, семь тайн, девять духовных имен и тринадцать предзнаменований.
Боль утихла, на смену огонь принес вспышки озарения и старые воспоминания. «Посмотри в огонь, безымянный, и ты увидишь истины, которые скрываешь от собственного разума».
– Наставник передавал нашу волю в тот день. Ты сам поможешь плетению. Ты для нас важнее, чем эти двенадцать, которых ты видишь.
Он видел лица незнакомцев... седобородый маг с красной прядью волос под нижней губой... темнокожий мужчина с мертвым глазом и золотым клеймом на правом виске... беззубая старуха, купающаяся в грязи сточных канав, несмотря на богатое одеяние... черноволосый мужчина, натягивающий цепи, его возлюбленную эльфийку мучает перед ним невысокий человек в маске... лысый мужчина с зеленым камнем, блестевшим там, где должен быть его левый глаз... и еще много других. Он бился, удивляясь, откуда все это пришло.
– Услышь меня, преданный. Мы – Плетение. Мы – Тайны. Мы – Мистра. Знай, что ты избран.
Человек улыбнулся и позволил огню разгореться и вырасти из пепла намеков в пламя осознанности.
Сообщение отредактировал Алекс: 09 Апрель 2019 - 08:15
